Если я останусь

На Хэллоуин она нанесла мне макияж, жирную линию черной подводки на глаза, отчего мои глаза стали выглядеть угрожающе опасно. Белую пудру, делавшую мою кожу бледнее. Кроваво-красную помаду, имитирующую раны на моих губы. И вдела в нос фальшивое колечко. Когда я посмотрела в зеркало, я увидела в отражении, как мама смотрит на меня. Может, это было из-за светловолосого парика, но впервые,  я подумала, что, наконец, стала походить на  моих ближайших родственников.

Родители и Тедди ждали Адама внизу, в то время как я оставалась в своей комнате. Было такое ощущение, что это выпускной или нечто подобное. У папы в руках была камера. Мама практически танцевала от волнения. Когда Адам зашел в дом, осыпая Тедди конфетами «Skittles», родители позвали меня спуститься вниз.

Я прошлась на этих каблуках настолько соблазнительно, насколько это было возможно. Я ожидала, что Адам сойдет с ума при виде меня, ведь его девушка, предпочитающая джинсы и свитера, впервые так вырядилась. Но он лишь улыбнулся своей обычной приветливой улыбкой, усмехнувшись слегка.

- Милый костюмчик, - все, что он сказал.

- Услуга за услугу. Это было честно с моей стороны, - сказала я, указывая на его костюм Моцарта.

- Я думаю, ты выглядишь устрашающе, но симпатично, - сказал Тедди. – Я бы сказал и сексуально, но я же твой брат, это было бы противно.

- Откуда ты вообще можешь знать, что означает "сексуально"? – спросила я. – Тебе всего шесть.

- Все знают, что означает сексуально, - сказал он.

Все, кроме меня, очевидно. Но тем вечером я, кажется, это узнала. Когда мы пошли за сладостями с Тедди, мои собственные соседи, которые знали меня уже много лет, не узнали меня. Парни, которые меня раньше и взглядом не удостаивали, не могли оторвать от меня глаз. И каждый раз когда это происходило, я все больше чувствовала себя этой раскованной сексуальной девушкой, которой притворялась. «Играй роль, пока роль не станет тобой», - действительно работало.

Клуб, в котором играла Shooting Star, был заполнен до отказа. Все были в костюмах, большинство девушек в довольно скабрезных – открывающих грудь костюмах французских горничных, костюмах с плетками для садомазо, в оскорбительных нарядах Дороти из «Волшебника страны Оз» с юбками задранными так высоко, что открывался вид на их ярко-красные подвязки, - в общем, нарядах, в которых я выглядела бы жутко неуклюже. Но я не чувствовала себя неуклюжей той ночью, даже учитывая, что никто кажется не догадывался, что я вообще была в костюме.

- Предполагалось, что ты должна надеть костюм, - поприветствовал меня парень-скелет, прежде чем предложить пива.

- Офигенные штанишки! – прокричала какая-то девчонка мне в ухо. – Ты их в Сиэтле купила?

- А ты не из «Crack House Quartet»? – спросил парень в маске Хиллари Клинтон, имея в виду какую-то рок-группу, которую любил Адам, и терпеть не могла я.

Когда Shooting Star вышли на сцену, я не осталась за кулисами, как обычно делала. За кулисами я могла сидеть на стуле, непрерывно наблюдать за выступлением и не пытаться поддерживать разговор с неизвестными мне людьми. На этот раз я осталась возле бара, и когда та самая девчонка схватила меня за руку и потащила в самую гущу народа, я не стала сопротивляться.

Я никогда раньше не была в танцевальной зоне у сцены. У меня не вызвало интереса бегать по кругу, в то время как пьяные крепкие парни в коже топтались на моих ногах. Но сегодня, я просто втянулась. Я поняла, каково это соединять свою энергию с толпой и одновременно черпать их энергию самой. Это было словно в водовороте, когда это произошло, тебе уже не до ходьбы или танцев, тебя просто засасывает в самую гущу.

Когда Адам закончил свой сет, я еле могла отдышаться и была такая же взмокшая, как и он. Я не пошла за кулисы, чтобы похвалить его раньше остальных. Я ждала, пока он спуститься в клуб, чтобы встретить свою публику, как он делал после каждого концерта. И когда он вышел, с  полотенцем вокруг шеи, присосавшись к бутылке воды, я бросилась ему на шею и поцеловала его взасос  на глазах у всех. Я чувствовала, как он улыбался, отвечая на мой поцелуй.

- Вы только гляньте, кажется, кто-то очень воодушевился образом Дебби Харри, - сказал он, стирая блеск для губ со своего подбородка.

- Да, наверное. А как насчет тебя? Чувствуешь себя Моцартом?

- Все что я знаю о нем, это только то, что я видел в том фильме. Но, насколько я помню, он был тем еще похотливым самцом, как и я после этого поцелуя. Ты готова уйти? Я могу загрузить вещи и поедем отсюда.

- Нет, давай останемся до последней песни.

- Ты серьезно? – спросил Адам, изумленно приподняв брови.

- Ага. Я могу даже пойти потанцевать с тобой.

- Ты что, выпила? – поддразнил он.

- Только «Kool-Aid», - ответила я.

Мы танцевали, иногда останавливаясь, чтобы поцеловаться, до самого закрытия клуба.

***

По дороге домой, Адам то и дело поворачивался в мою сторону, улыбаясь и качая головой.

- Итак, я нравлюсь тебе такой? – спросила я.

- Хм, - ответил он.

- Так это да или нет?

- Конечно, ты мне нравишься.

- Нет, именно такой. Я понравилась тебе сегодня?

Адам выпрямился.