Если мы будем вместе...

Дверь за нами захлопнулась, и дальнейшие препирательства парней я уже не слышал.

Маша

Так пускай наступает холодным рассветом на нас новый день.

Все останется в этой Вселенной,

Все вращается в этой Вселенной -

Возвращается к нам, запуская круги на воде.

Ничего не проходит бесследно,

Ничего не проходит бесследно.

Слот, «Круги на воде»

Вот и познакомила Сергея с отцом. Но кто ж знал, что он вообще может приехать? Он даже не должен был знать, где мы находимся. И это хорошо, что мы с Мишей всего лишь играли и были одеты… Ну, почти одеты. А если бы он застал нас занимающимися сексом на диване или на полу? Или еще где-нибудь… Я посмотрела на кухонный стол и вспомнила все, что мы на нем вытворяли. Жар бросился к моим щекам. Одно дело сказать папе, что мне нравятся два парня и я встречаюсь одновременно с обоими, и совсем другое – предстать перед ним «во всей красе». Я видела, как он смотрел на нас и хмурился. Да и его тон, когда он просил поговорить, ясно показывал, насколько он недоволен увиденным. Наверняка, уже пришел к определённым выводам. Я вздохнула, предчувствуя тяжелый разговор. А кому было бы легко разговаривать о своей личной жизни с собственным папой? С другой стороны, рано или поздно, он наверняка бы узнал. Так почему не сказать всю правду сразу. Может быть я найду правильные слова и ему будет легче принять все как есть. Обманывать его мне даже в голову не приходило: никогда не врала родителям (не говорить всей правды – это же не значит врать, да?) и не собиралась начинать.

Прежде чем посадить на стул, папа крепко прижал меня к себе и поцеловал в щеку. Потом еще с минуту просто смотрел на меня.

– Прости меня, милая. Я не должен был разговаривать с тобой так резко. – Он обхватил ладонью мою щеку и я прижалась к ней, как часто любила это делать. – Я так скучал и переживал о том, все ли с тобой в порядке. У них же даже вашего номера нет и я не смог предупредить о своем приезде. – Не стоило и уточнять, про кого «них» идет речь.

– Я тоже по тебе очень скучала, папуля, – я обняла его обеими руками и прижалась, а он гладил меня по голове, как маленького ребенка.

– Расскажи мне, как у тебя дела? Как ты тут устроилась?

– У меня все замечательно. Я уже вполне освоилась в университете. Почти каждый день занимаюсь над восстановлением нормальной функции, хожу в бассейн и на массаж. – Я встала, а у отца от удивления брови полезли наверх. – Смотри, я уже сама стою и даже могу делать несколько шагов с поддержкой. Я не тороплюсь, как и советовали доктора. Но такими темпами я очень скоро смогу ходить сама.

Папа подхватил меня на руки и закружил по кухне, а я засмеялась.

– Это же отличные новости! Ты даже не представляешь, как я этому рад! – Он вновь усадил меня на стул, окинул ласковым взглядом, а потом вдруг улыбка пропала, он нахмурился и уже совсем серьезно спросил: – Маша, что за отношения у тебя с этими ребятами?

– Я… мы… кхм… – я опустила глаза на судорожно сцепленные руки, язык словно присох и я никак не могла сформулировать внятный ответ, прекрасно понимая, что отвечать все же придется.

– Машенька, ты меня пугаешь. Что происходит?

Папа уже не на шутку беспокоился. Я набрала побольше воздуха.

– Я с ними встречаюсь.

– Ээээ…, – папа немного «завис», – подожди-ка, что с обоими сразу? – Я кивнула. Он недоверчиво смотрел на меня, скрестив на груди руки. – Это как же получается: понедельник-среда-пятница – с одним, вторник-четверг-суббота – с другим, а воскресенье – выходной? А они-то знают, как ты водишь их за нос?

– За кого ты меня принимаешь? Я никого не вожу за нос! – Глубоко вздохнула. – Я встречаюсь с обоими одновременно и отношения между нами самые близкие, если ты понимаешь, о чем я?

Судя по его виду – не понимал. Сначала. Он слегка хмурил брови, пытаясь «переварить» услышанное. Постепенно выражение на лице сменилось недоверием.

– Ты это серьезно сейчас говоришь? – Получив еще один утвердительный кивок, он некоторое время смотрел на меня с таким видом, будто ждал, что я сейчас рассмеюсь и скажу, что пошутила. Когда мой родитель понял, наконец, что сказанное мной совсем не шутка, на лице его отразилось неподдельное изумление. Руки его опустились, плечи поникли, он обессиленно опустился на соседний стул и потер ладонью лоб, как будто это могло помочь в понимании ситуации. Не помогло.