Читаем Если нет полностью

Предо мной сидит моя старуха,Перед ней разбитое корыто,Вкруг нее пустынно и сухо,Вся земля измята, изрыта.Бог с тобой, рыбка золотая,Ступай себе в синее море,А я тут останусь, причитая,Мыкая привычное горе.Здесь моя нужда, пусторука,Здесь моя любовь, ядовита, —Это ж как-никак моя старухаИ мое разбитое корыто.Вечная тупая непруха,За чужую щедрость расплата…
Дай обниму тебя, старуха,Ты-то ни в чем не виновата.Никакой ангел, пролетая,Нашего стыда не оценит,Никакая рыбка золотаяМне моей старухи не заменит.Выживать сухо да коряво —Это наша давняя привычка.Была у нас курочка Ряба,Золотое нам снесла яичко,Слова не выбросишь из были:Так его били, что устали,Били мы его – не разбили,Разве облупили местами.
Мышка по избе пробежалаВ эту неурочную пору,Выставив раздвоенное жало —Или это хвостик, не помню.Мы ее позвали на репку —Господи, что за невезенье:То у нас яичко не бьется,То у нас репка не вылазит!Помнится, сидим мы усталоВозле золотого распыла…Репку-то она нам достала,Да зато яичко разбила.Незачем мышей беззаботныхВ помощь приглашать: да что же делать,
Если всех домашних животныхМы уже прогнали за дерзость?Крикнешь: «Да пошло бы все прахом!» —А судьба ставит запятые:Нечего рыбакам и пряхамПолучать вещи золотые.Будем жить с тобой, моя старуха,У воды неверной и зыбкойТак же безнадежно и глухо,Как до этих глупостей с рыбкой.Обживать каменную глыбу,Привыкать к бурому пейзажу:Пока я не выловлю всю рыбу,А ты не выпрядешь всю пряжу.
И будешь ты, как по воле вражьей,Вдумчиво прясть и аккуратно,Пока своею липкою пряжейНе окутаешь остров, как Арахна.Когда же все будет покрытоСплошной паутиной без разбору,Мы сядем в разбитое корытоИ поплывем на Арарат-гору.И курочка нас будет, как обычно,Утешать среди синего простораИ снесет нам новое яичко,Но не золотое, а простое.

Новые баллады

Двенадцатая

Перейти на страницу:

Все книги серии Весь Быков

Маруся отравилась. Секс и смерть в 1920-е. Антология
Маруся отравилась. Секс и смерть в 1920-е. Антология

Сексуальная революция считается следствием социальной: раскрепощение приводит к новым формам семьи, к небывалой простоте нравов… Эта книга доказывает, что всё обстоит ровно наоборот. Проза, поэзия и драматургия двадцатых — естественное продолжение русского Серебряного века с его пряным эротизмом и манией самоубийства, расцветающими обычно в эпоху реакции. Русская сексуальная революция была следствием отчаяния, результатом глобального разочарования в большевистском перевороте. Литература нэпа с ее удивительным сочетанием искренности, безвкусицы и непредставимой в СССР откровенности осталась уникальным памятником этой абсурдной и экзотической эпохи (Дмитрий Быков).В сборник вошли проза, стихи, пьесы Владимира Маяковского, Андрея Платонова, Алексея Толстого, Евгения Замятина, Николая Заболоцкого, Пантелеймона Романова, Леонида Добычина, Сергея Третьякова, а также произведения двадцатых годов, которые переиздаются впервые и давно стали библиографической редкостью.

Дмитрий Львович Быков , Коллектив авторов

Классическая проза ХX века

Похожие книги