Если у блондинки проблемы с головой и два автомата – это не ее проблемы, или Анекдот массового поражения

От удара пули артефакт разрядился мгновенно, и температура опустилась до полной запредельности. Облако густого, почти непрозрачного белого тумана какую-то долю секунды висело в воздухе, а потом рухнуло вниз шипящим и испаряющимся на лету дождем жидкого азота. Болото внизу заледенело, а зомби, которым не повезло оказаться в радиусе действия маленькой рукотворной катастрофы, промерзли прямо-таки до прозрачности.

– А-а! – радостно заорала Лера с энтузиазмом расстреливая летящие Льдинки. Вокруг тоже кричали, щелкали снайперки. Люди бежали по стене, перегруппировываясь под новую боевую задачу. Так что болото перед крепостной стеной быстро изукрасилось многочисленными скульптурными композициями из компашек промерзших до прозрачности зомби на постаментах заледенелой земли. Этакий парк ледяных фигур.

Отчетливо похолодало.

А ей-то, Лере, откуда это знать? Опять фокусы?

Однако, ее вниманье тут отвлеклось на изменение в диспозиции. Красота, организованная на болоте, оказалась очень недолговечной. Ледяные постаменты таяли, снова превращаясь в болотистую жижу, скульптуры теряли прозрачность и начинали шевелиться. Вот ведь живучие твари. Любого другого такое приключение убило бы насмерть. Впрочем, они же и так мертвые.

Лера смотрела. В голове шевелилось какое-то смутное, насквозь дежавюшное воспоминанье. Ружье, стреляющее холодильными патронами… Промерзающие до прозрачности враги, которые скоро оживут, если вовремя не расколотить их сапогом…

– Разбивай! – завопила Лера во всю свою луженую глотку.

– Да, – понятливо отозвалась Стрекоза, и ее винтовка затарахтела с бешеной скоростью. От свежемороженых зомби только осколки полетели с веселым звоном. Ага, работает! На стене снова радостно заорали и к стрельбе по скульптурным группам присоединились новые энтузиасты. Ну и кто сказал, что деревенские не любят инноваций?

А Лера вдруг вспомнила. Папаша одного из ее приятелей, старый геймер и большой любитель всяческого игрального антиквариата – кстати, единственный из родителей, горячо одобрявший сомнительное знакомство своего чада – показывал ей допотопный шутер, прикольный и юморной. Вот оттуда это воспоминанье и выплыло. Спасибо, папаша, клевый ты мужик, и даже жаль, что твой сынок при ближайшем рассмотрении оказался не очень. А твоя любимая игра – правильная. Жизненная.

А вот в стане врагов, похоже, инноваций не любили. Их отработанная система дала сбой, и оттого случился у них явный раздрай. Льдинщики перестали пуляться своими артефактами, справедливо решив, что от этого получается один вред. А вот огнеметный гад, похоже, пришел в полное бешенство. Файерболы поперли один за другим. Из одного и того же места летят, вон там, в лощинке, меж двух сосенок. Один он у них, этот огнеметчик. Точно один. Не бережет себя, нервный какой-то, – размышляла Лера, оперативно переключившись на свой опыт по части игр и книг фэнтези. Силу израсходует, и кирдык ему.

М-да.

Если только крепость раньше к черту не сгорит. Хоть и продумана она хорошо, но атака уж больно массированная. Стены вон и тут, и там в заплатах из обожженной глины. Стволы огромных деревьев почернели и обуглились, и по многочисленным трещинам скользят черные вязкие капли смолы. Кабы не сдохли.

Достал уже, зараза!

Лера, озверев, вскинула базуку. Не попасть по тебе из снайперке, гад? Защита у тебя от прицела? Хорошо. Из базуки, с ее радиусом поражения, промазать невозможно.

А как домой? Батарейка-то, как всегда, последняя. Сколько зарекалась, дура, но опять все протранжикала.

Но ведь горит ее крепость.

Ее?

Ах, вам еще и логику от блондинки подавай? Обойдетесь. Раз пошла такая пьянка, режь последнюю Батарейку. А насчет домой, так проблемы надлежит решать по мере поступления.

Ослепительный плазменный шар рванул к лесу, на лету увеличиваясь в размерах. Его отчетливо повело влево, но лощинке с сосенками хватило и того, что задело вскользь. Там, за болотистой равниной образовалась в лесу именно что улочка. Даже жалко, что здесь дорога-дублер без надобности, и так пробок не наблюдается. Только пейзаж испорчен зря. Но зато и файерболы шнырять перестали. Стало тихо и благолепно.

Концерт окончен?

Кажется, да.

Люди на стене отчетливо расслабились, ходили, деловито рассматривая повреждения. Откуда-то вылез приятель Репей, прилип к ближайшему обожженному дереву и затеял с ним непонятные манипуляции.

– Наш гемир – молоток, – донесся обрывок разговора, – как она их!.. хорошо иметь в деревне своего гемира, полезно.

Лера хмыкнула. Еще несколько дней назад геймер в деревне ассоциировался скорее с лисой в курятнике. Впрочем, они же ее сюда сами пригласили, хотя и без особой уверенности, что она действительно геймер… то есть, как здесь говорят, гемир.

– Здесь всегда так весело? – поинтересовалась Лера у Стрекозы

– Что б настолько – нечасто, – ответила та. Похоже на то: вид у подруги был бледноватый и ужасно усталый.

– Кто они были?

– Опять открылся проход в Кривой лощине. Вечно оттуда всякая гадость лезет. Хорошо хоть, что он открывается редко и ненадолго. Пойдем, что ли, в кабак, выпьем.