Если завтра не наступит

– Так и есть. Оглядываясь назад, я понимаю, что часть меня знала: нельзя заставить человека любить. Все происходит совсем иначе.

Я не могла ничего сделать, лишь сидела и слушала.

– Я люблю его. Я, безусловно, его люблю. Но я больше не могла лгать самой себе и не могла позволить ему страдать. Тогда я поняла, что наш брак окончен.

Я откинулась на спинку стула, уронив руки на колени.

– Почему… почему ты ничего нам не рассказала?

Ее грустная улыбка исчезла.

– Гордость? Смущение? Когда мы развелись, ты была еще слишком юной для подобного разговора. Как и Лори, пусть она и была подростком. Об этом нелегко говорить. Признаться своим дочерям, что ты жила с мужчиной, который не любил тебя, как хотелось бы.

– Но я… – Я ведь всегда верила, что папа просто ушел. – Ты заставила его уйти?

– Это решение было правильным. Знаю, мы должны были честно вам во всем признаться, но… – Мама умолкла, посмотрев в окно на задний двор. Закрыв пальцами рот, она быстро моргнула. – Но мы не всегда делаем правильный выбор. Даже когда ты взрослый и должен знать, как лучше.

* * *

Было чуть больше восьми, когда балконная дверь открылась. Как по часам. Я не дремала, лишь бесцельно смотрела на свой учебник, перечитывая абзац примерно в пятый раз. Ничего не лезло в голову после ужина.

Увидев меня, Себастьян улыбнулся.

– Хорошая футболка, – заметил он, прикрыв за собой дверь.

– Моя футболка просто потрясающая.

Это была огромная черная футболка с младенцем Дэдпулом[16].

Себастьян подкрался к кровати, и у меня тут же замерло сердце.

– Да, но я предпочитаю видеть тебя в своей старой майке.

Я покраснела и убрала с лица прядь волос.

– Я ее выбросила.

– Конечно. – Себастьян упал в компьютерный стул, как это делала Эбби, когда я ей еще нравилась. – Чем занимаешься?

– Ничем особенным.

Он забросил босые ноги на кровать рядом с моим бедром.

– А ты? – поинтересовалась я, бросив маркер в тетрадь.

– Как обычно. Тренировка. – Себастьян скрестил руки на груди. – Еще в душ сходил.

– Молодец, – улыбнулась я.

– У меня захватывающая жизнь.

Наши глаза на мгновение встретились. Тепло скользнуло из горла прямо в грудь, а затем распространилось намного ниже. Отведя глаза, я глубоко вздохнула.

– Моя мама… э-э-э… сегодня меня ошарашила.

– Чем?

– Она рассказала, почему ушел папа. – Я снова схватила маркер. – Ты же знаешь, я всегда думала, что он бросил нас, потому что не смог справиться с проблемами.

– Да. – Себастьян опустил ноги на пол и наклонился вперед. – Так разве не в этом причина?

Я покачала головой.

– Это потому, что он не любил мою маму по-настоящему. Он ее любил, но не был в нее влюблен.

Я рассказала ему все, что сказала мама, крутя маркер в пальцах.

– Это сумасшествие, ведь правда?

– Черт. – Его брови поднялись. – А как ты относишься ко всему этому, учитывая, что ты и твой отец…

– Понятия не имею. Я все еще слишком потрясена, чтобы злиться, понимаешь? Как она могла так долго это скрывать? Но в то же время мне ужасно ее жаль, потому что я могу понять ее нежелание рассказывать.

И нежелание вообще разговаривать на эту тему. Мне это очень хорошо знакомо.

– У меня сейчас в голове так много мыслей, – призналась я. – Она скоро просто взорвется. Мама позволила нам с Лори думать, что папа – настоящее дерьмо. Я частично и сейчас его таким считаю, ведь он женился, не чувствуя настоящей любви, но… не знаю…

– Пора очистить голову. – Себастьян встал, подошел ко мне, забрал учебник и кинул его на стол.

– Эй, – запротестовала я, – я делала домашнее задание.

– Угу.

Блокнот, ручка и маркер присоединились к учебнику. Затем Себастьян сел передо мной на кровать.

– Итак, сегодня вечер понедельника.

– Да, – я опустила руки на колени, – спасибо за разъяснение, а то я была в полном замешательстве.

Одна сторона его губ приподнялась.

– Ты знаешь, что это значит?

– У меня была бы целая неделя до следующего эпизода «Ходячих мертвецов», если бы они шли по телевизору.

– Нет, – сухо ответил Себастьян.

– До конца учебной недели осталось четыре дня?

– С этим не поспоришь.

Себастьян чуть-чуть наклонился, и мой пульс моментально ускорился. Абсолютный кошмар сегодняшнего дня сразу исчез.

– Однако вечер понедельника означает что-то еще, гораздо важнее.

– И что же это? – Мой взгляд на мгновение опустился на его рот, и я почувствовала, как забарабанило сердце.

– Пришло время молчания.

– Молчания? – глупо повторила я.

– Да. – Он пододвинулся ближе, и я ощутила щекой его дыхание. – Я официально провозгласил вечер понедельника временем молчания. И знаешь, что это значит?

– Что?

– Мы находим лучшее применение для наших губ и языков.

Широко раскрыв глаза, я усмехнулась:

– Ты серьезно только что сказал это вслух?

– Да, я сказал это и ничуть не жалею.

Себастьян коснулся лбом моего лба. От этого движения я покраснела.

– В моей игре нет стыда.

– Не думаю, что ты играешь.

– У меня столько игр, – нежно ответил он, – ты не будешь знать, что с ними делать.

– Себастьян…

– Этот понедельник будет другим. – Его левая рука нашла мою правую руку. – Могу показать тебе, каким именно? – Его прикосновения вызвали во мне острую дрожь. – Ты не против?