Эсми Солнечный Ветер

На том конце невидимого провода повисло молчание — кажется, кто-то уже не верил, что отреагирую на вызов, и слегка растерялся.

Только после значительной паузы я услышала:

— Привет, хорошая моя. Как поживаешь?

На голос Джуна я отреагировала… странно. Меня будто разрядом тока ударило. Только это была не страсть, нет…

Просто вот эти дурашливые интонации вызвали четкое отторжение. Ну и обращение… Раньше оно воспринималось нормально, но теперь заставило поморщиться. Хорошая? Моя? А ничего, что мы с некоторых пор совершенно чужие люди? Зачем разговаривать со мной в подобном ключе? К чему такая фамильярность?

Тем не менее цепляться я не стала. Проглотила комок внезапной неприязни и ответила:

— Замечательно поживаю. Лучше всех.

Предполагаю, что Джун улыбнулся. Одной из своих многочисленных нарочито-бодрых улыбок. Еще через миг я услышала сладкое:

— Хорошая моя, а можешь переключиться на планшет или стационарку? Ужасно по тебе соскучился. Жутко хочу увидеть.

Вот теперь я не поморщилась, а скривилась! Любовь бывшего к видеосвязи по-настоящему вымораживала!

Просто он всегда, независимо от обстоятельств, местоположения и занятости, просил меня переключиться на видеосвязь!

И любил потрепаться ни о чем! И никакие мои авралы его не останавливали!

Впрочем… отказывать я не стала. Выдохнула, гася вспышку злости, и действительно перенаправила вызов на планшет. Тут же активировала встроенную камеру и вернулась к кровати. Я пришла к выводу, что посмотреть на Джуна в последний раз — это правильно, это нужно.

Посмотреть и забыть!

Экран планшета мигнул, и моему взору предстал он — тот, кого Лейла очень метко прозвала хануриком. Не тощий, но худой. С длинными, замученными постоянными окрасками волосами, с парой специально наращенных резцов и разноцветными линзами в глазах.

Когда я увидела линзы, захотелось швырнуть планшет в стену. Просто они тоже бесили. Я ненавидела этот медицинский пластик всем сердцем!

— Ой, малыш, а ты чего такой злой? — донеслось из динамика. В голосе Джуна прозвучало искреннее участие, которое…

Так. Стоп.

Я напомнила себе о том, что Джун — уже бывший. Что этот разговор — последний, потому что других точно не будет. После этого махнула рукой, приглушая звук галавизора, и, забравшись на кровать, села. Установила планшет напротив себя и растянула губы в самой широкой улыбке.

Смысл своей излишне бурной реакции тоже осознала. Я очень четко поняла: все то, что взбесило сейчас, в действительности бесило всегда. Только раньше я отказывалась признавать эти реакции. Душила их! Потому что любимому человеку нужно прощать. Не все, но вот такие маленькие причуды — точно.

— Я не злая, — сказала мягко. И добавила: — Все хорошо.

— Точно? — делая «бровки домиком», уточнил Джун.

Явно хотел услышать «нет», но я кивнула. Тут же встречный вопрос задала:

— А как поживаешь ты?

О моей злости бывший моментально забыл и расплылся в улыбке. Только глаза какими-то грустными остались. Или проблема не в глазах, а в линзах?

— Хорошо, — отозвался Джун.

Я вновь кивнула и с некоторым удивлением поняла, что спросить больше не о чем. То есть мне не интересно. Совсем! Даже о причинах, по которым он во Дворец бракосочетаний не явился, знать не хочу.

Зато у Джуна вопросы нашлись…

— Как тебе Ритора? — когда молчание затянулось, поинтересовался бывший. — Как муж?

— Замечательно, — ответила я.

И опять-таки все. Ни малейшего желания поддержать разговор! В смысле… я бы, наверное, хотела, но не могла. И мне было глубоко плевать, что такое поведение выглядит не слишком вежливо.

— Рад за тебя, — после короткой паузы сказал Джун. — Ты заслужила.

Да? Ну надо же!

— И вы классно смотритесь вместе, — продолжил собеседник. — Реально суперская пара. Вот такая…

Он показал большой палец, а я невольно покосилась на галавизор. Классно смотримся вместе? Ну-ну.

Интересно, если Джун так рьяно следит за моей жизнью, то почему он после первого ролика — ну того, где записи с уличных камер показывали, — не позвонил? Или тогда его все устраивало? А теперь, когда всему Альянсу продемонстрировали наше счастье, задело?

— Джун, почему ты не пришел на регистрацию? — все-таки спросила я.

Бывший неожиданно усмехнулся, ответил через миг:

— Про это у своих дружков спроси.

Я замерла. Но прежде чем успела осознать и нахмуриться, Джун засмеялся. Правда, довольно нервно.

И выпалил:

— Да шучу я! Шучу! Расслабься, хорошая моя… Дело в том, что…

Джун действительно начал что-то объяснять, но я не слушала. Просто шутка… с одной стороны, она была полностью в духе бывшего — он всегда идиотский юмор уважал. А с другой — кое-что задело. Интонация, вложенная в слово «дружки», была слишком… настоящей. Ну и еще один момент — люди, способные надавить и заставить поступиться собственными желаниями, в моем окружении все-таки имелись. Причем обитали именно на Занрисе.

Это стало поводом напрячься еще сильней и внимательно уставиться на Джуна. Пока бывший нес какую-то чушь, вспоминал что-то из нашего совместного прошлого и привычно соскальзывал в сторону демагогии, я пыталась обнаружить на его лице следы побоев.