Эсса

Это послужило сигналом к вечерней суете — вскоре на стоянке весело потрескивал огонь, а на палочках жарились какие-то змейки или большие червяки, которые принёс Момо. Эсса терпеливо поливала их соком добытых адмиралом фруктов, походящих своим видом и вкусом на цитрусовые, и запах по стоянке распространялся умопомрачительно вкусный.

Всё было почти как прежде.

 Шет поглядывала на адмирала, Каадавр хлопотал возле неё, об Эарии заботился здоровяк, вот только Нико весь вечер злился и следил за Момо с Эссой, сидя в стороне. Когда настало время его ночного дежурства, он тихо подошёл к краю стоянки, взял нож и порезал себе ладонь.

— Прими мою кровь, Ледяная планета. Я не хочу быть чужаком тебе. Я хочу понимать тебя, как другие… ну, и если мои волосы станут так же красиво сверкать, как у этого придурка Момо, то я не буду возражать.

Какое-то время ничего не происходило, и Нико чувствовал себя идиотом. Одно его успокаивало, что свидетелей этому поступку не было.

Он уже потянулся за обеззараживающей и заживляющей мазью, как вдруг воздух вокруг него заискрился, и разноцветные искорки словно бы с любопытством стали тыкаться в него. Нико замер, стараясь ничего не упустить и ожидая чуда. Через некоторое время у него сложилось впечатление, что ни одна искорка не заинтересовалась им.

Однако вскоре мужчина понял, что стал чётче чувствовать окружающее. Лес он воспринял единым живым организмом и понял, что этот лес волновался. Нико показалось, что ему благородно предлагают помогать золотоволосой пташке и положиться на судьбу, что и делает сам лес. Пытаясь привыкнуть к обострившемуся ощущению окружающего, Нико вернулся к дежурству у костра с уверенностью — их стоянку никто не потревожит.

Рано утром мужчина долго вглядывался в стянутое у Эссы зеркало, но внешне он остался прежним, и только внутреннее ощущение, дающее понимание, что эти земли больше не чужие ему, напоминало о ночном поступке.

К добру ли это, похоже ли на то, что чувствовали ящеры, Эсса или Момо, Нико не знал.

Он решил вести себя как обычно и никому не говорить о том, что сделал, тем более, успокоившись, он больше не сердился на девушку. Болван Момо её не интересовал как мужчина, а то, что тот распустил руки – недосмотр самого Нико и адмирала.

Каждое следующее утро Эсса обещала жару и оказывалась права. День ото дня становилось всё жарче и жарче. Вскоре сменилась растительность и цвет леса. Вокруг было много алеющих листиков, как будто в этой части леса кто-то хотел создать впечатление огненных всполохов.

 Встречающиеся на пути водоёмы были почти пересохшими, и в них кипела жизнь. Воду приходилось процеживать, чтобы выудить мелкую живность, потом в неё сыпали кристаллы, а после этого ещё кипятили.

Дорога давалась всем трудно. Жара заставляла потеть, иссушая тела. Все без исключения продвигались медленно, еле переставляя ноги.

Всё чаще возникали вопросы, куда идёт команда и выдержат ли они этот переход. Если бы не Момо, с энтузиазмом воспринявший перемены в своей жизни и благоволящий к нему лес, то все уже давно попадали бы замертво.

Неделя с небольшим показалась Эссе вечностью.

Её волосы настолько выросли, что приходилось заплетать короткую косичку, но после изменений в теле Момо её подросшие кудряшки уже никого не удивили. В остальном каждый новый день походил на предыдущий, только все труднее становилось добывать пищу и всё больше вещей путешественники оставляли на стоянках, считая их лишними.

Однажды, когда адмирал по традиции шутливо спросил у Эссы, что день грядущий им готовит, она открыла рот, но всё, что могла сказать:

— Я не помню. Я не помню!

Девушка шокировано смотрела на мужчину, а все принялись обсуждать произошедшее. Скрывая возникшее беспокойство, все выразили надежду на то, что это временный эффект. И тут их в свою очередь удивил Эарии. Он поднялся, тревожно оглядываясь, но не смог сдвинуться с места.

— Что случилось? — встревожился здоровяк.

— Я не чувствую пути, — прошептал юный ящер.

Теперь уже все переглядывались, понимая, что случившееся с их прорицательницей и Видящим путь не случайно.

— Быть может, надо просто отдохнуть? — устало спросила доктор. — Давайте выберем место у воды и просидим там весь день!

— У воды нельзя. Вчера мы видели следы очень большого животного, уходящие прямо в воду.

— Мне кажется, что мы никогда не выйдем из этого проклятого леса, — пробормотала женщина и Эсса понимала её, как никто. Они все похудели, стали поджарыми. Мужчины от этого похорошели, а вот доктор и прорицательница выглядели изможденными.

— Хорошо. Сегодня отдохнём, — решил адмирал. — Надо будет залезть на самое высокое дерево и посмотреть, когда закончится эта оранжево-красная зона. Думаю, что с переходом в другой цветовой сектор леса изменится и температура воздуха.

— Адмирал, это так не работает, — вяло возразила госпожа Шет.

— Откуда вам знать? Эта планета не вписывается ни во что из того, с чем мы сталкивались ранее.

Доктор в ответ только лениво махнула рукой.