Есть!

– …Парусова? – рассмеялся молодой преподаватель антички, любитель древних авторов и юных дев. – Есть такая река, не правда ль?

О реке Катя думать не стала, вытащила первый попавшийся билет – с Гомером. И славно! Аэды и рапсоды, мифология как почва греческого искусства, киклические поэмы, историчность Гомера, стилистические особенности, боги и герои.

– Можно отвечать сразу?

– Без подготовки? – возмутился преподаватель. Поддернул под столом брюки, а очки, наоборот, спустил на самый кончик носа.

Катя усмехнулась и вывалила на него не только аэдов с рапсодами, но и такой ушат подробностей из жизни древнегреческих богов и героев, что бедный экзаменатор разалелся как маков цвет. Неловко обронил карандашик, вначале полез было за ним, потом передумал.

– Вы, Парусова, уж не исчезайте в тумане моря голубом! – попросил он, вручая Кате зачетку с красиво выписанным «отлично». – Загляните на кафедру, мы с вами посудачим.

Ека Парусинская, если бы ей сейчас сказали «посудачим», решила бы, что речь идет о том, чтобы зажарить судака. Немудреная, но вкусная рыбка! И преподаватель античной литературы был такой же породы – именно его круглая умная голова стала первой ступенькой (она же – кочка) Катиного подъема вверх, к научным высям, так грубо прерванного позабытым нами прекрасным студентом.

– Парус, порвали парус! – грустно напевал античный препод вскоре после Катиного окончания университета, встречая ее на кафедре в новом, преподавательском статусе.

Она же запросто выбросила его из головы – вместе с дипломной работой, вместе с недописанной диссертацией, вместе со всем, что было в ее жизни до телеканала «Есть!». Теплый, насиженный и уютный, как гнездо, трон царицы канала Ека заняла с наслаждением и по праву – так уставшая от бесконечной суеты домохозяйка валится к вечеру в любимое кресло, и поднять ее оттуда нельзя ни силой, ни хитростью.

Ека входила в студию, и зрители были счастливы уже только потому, что она живет с ними в одном городе. Среди зрителей были Фарогат и Лола, была выпускница филфака Авдеева с памятью размера XXL, был изрядно облезший с годами преподаватель античной литературы, была та самая продавщица из книжного магазина и спившаяся совсем к этой поре бедненькая Лариса Ларисина, но Еке Парусинской было до них не больше дела, чем до целиком взятой античности. – Не люблю готовить по старым рецептам, – откровенничала Ека в эфире, – долой древности! Да здравствует новая кухня!

Глава двадцать третья,

в которой Геня вспоминает цитаты, детство и давно утраченные книги