Есть!

…Катя слушала П.Н., улыбаясь всем лицом. Она слушала и слышала его – и одновременно, к счастью, слышала объявления о рейсах: иначе они пропустили бы самолет на Вашингтон.

Этим же рейсом в Вашингтон улетал мэр нашего города Андрей Алексеевич Рябчиков – он сидел в бизнес-классе, закинув руки за голову. Правая подмышка мэрского джемпера была сильно разорвана – Катя потом сказала, что Рябчиков, по всей видимости, специально надевает этот джемпер в путешествие. Чтобы горожане любили его и сочувствовали. П.Н. уселся позади дырявого мэра, пошушукался со стюардессой, и вскоре Катя сидела с ним рядом, блаженно развалившись в широком удобном кресле. Она как никто другой отлично чувствовала, что это такое – набирать высоту.

Глава двенадцатая,

целиком отданная девушке с голосом, как земляничное мороженое

Обычные девушки завидуют чужой красоте, деньгам и успехам, но Ира Николаева была девушкой необычной. Например, больничный запах камфары или жгучий аромат мяты нравились ей больше всяких там цветочных благоуханий. Розовому цвету она предпочитала самый грязный оттенок хаки, современную музыку терпеть не могла, а заезженные временем голоса Дорис Дэй и Элвиса слушала по кругу. К нарядам Ира была равнодушна, косметикой пользоваться не желала и в зеркало смотрела без всякого энтузиазма. Главным козырем Иры Николаевой, которым она запросто могла сорвать банк, как уже много раз говорилось, был голос – нежный, сочный и прохладный, будто земляничное мороженое. С таким голосом прямая дорога в рекламу или секс по телефону, но Ира Николаева, опасаясь всего предсказуемого, нашла себя, как любят выражаться биографы-поденщики, на политическом поприще. Лет десять назад заманить девушку (или юношу) на это самое политическое поприще было практически невозможно – всех влекли иные идеалы. Одежда из коммерческих магазинов, счета в швейцарских банках и сникерсы. Но вот свершился разворот – и одетая в суровые манатки молодежь гурьбой спешит на баррикады. Видимо, для того чтобы в обществе – как бутондамуры на подростковых лицах – созрели готовые для политической борьбы граждане, требуется длительное время варки в буржуазном бульоне. Не случайно именно бывших советских людей так раздражают восторженные европейские коммунисты, а европейских левых – зажравшийся класс богачей, кормящих кошек кавьяром.