Читаем Есть в сердце край полностью

Заводит всю округу.

Вон с палочкой бредёт старик

На похороны друга.


А вон старушки неспеша

На лавочке ютятся,

И семечками шелуша

Куда-то сплетни мчатся.


Мальчишки днём на берегу

С девчонками хохочут,

А вдоль оврага, на лугу,

Кузнечики стрекочут.


Лес полон трелью соловья

И ароматом хвои.

… Здесь просто родина моя,

Любимая до боли.

Одноклассникам

Середина семидесятых…

Бал прощальный на школьном дворе.

До утра мы проходим, ребята,

И вернёмся домой на заре.


А потом разлетимся по свету,

Жизнь раскинет по разным местам.

Столько лет ни письма, ни привета

Ни вопроса: ну как они там?


Заработались, закружились

И забыли, к несчастью, о том,

Как же страстно тогда мы дружили

И как честно расстались потом…

Урок

Я в прошлое войду без слов за  здравицу,

Там веткой клён щекочет по стеклу,

На переменах  девочки-красавицы

О чём-то снова шепчутся в углу.


И змейкой пыль по улице волочится,

Потом затихнет, в травах замерев,

… Я вдруг пойму, что снова очень хочется

За парту сесть, и щёку подперев,


Умчаться на уроке географии

Куда-нибудь за тридевять земель,

И, вписывая строки в биографию,

Подняться в горы или сесть на мель.


Давно нет хлеба и уха не солена,

В тайге дожди который день подряд.

И вместе с классом Ольга Анатольевна

Ведёт по звёздам маленький отряд.


Но, слава богу, всё без происшествия,

Всему есть время, и всему есть срок,

И, рты раскрыв, мы мчимся в путешествие,

Совсем забыв, что кончился урок.

Ручей

Я выйду в лес, должна тропинка быть,

И память здесь совсем не виновата.

Найду ручей, который может быть

Ещё бежит, как много лет когда-то.


Да, вот и он, ну, здравствуй, старина!

Что, мало нас? Вернулись единицы.

И пусть у нас огромная страна,

А нет нигде ещё такой водицы!


И я пришёл опять, мой милый друг,

Лесным журчаньем вдоволь насладиться.

За сотни лет десятки тысяч рук

Твоей прохладой омывали лица!


Пронзит ладони ключевой водой,

Опять несутся вдаль мои гнедые:

«Ну, вот я дома, снова молодой!»

И улыбнусь в усы свои седые…

Я слушаю весну

Под косогором талая вода,

По улицам чернеющие крыши.

Земля жива, она весною дышит,

И воздух свеж сейчас как никогда.


Вдали зима готовится ко сну,

А я, облокотившись на ограду,

Пойму, что ехать никуда не надо,

Я просто молча слушаю весну.


Несутся вскачь года-озорники,

В реальность превращая мои грёзы.

Ведь так белы ожившие берёзы,

И так чисты Большие родники!


В душе не смыть весеннего мазка,

Я чувствую уютную прохладу,

А мне так просто выйти за ограду,

И знать, как моя родина близка!

Вспомним

Давай-ка рядом посидим, сестра.

О днях прошедших погрустим немного,

И, может быть, до самого утра

Поговорим о пройденных дорогах.


С печалью вспомним наш далёкий дом,

Родителя, умершего когда-то,

И вербу, что пушится за прудом,

И речку, что журчит на перекатах.


Нам вспомнятся забытые друзья,

С которыми гуляли до рассвета.

Была ты младше, был постарше я.

…Тогда по-детски тёплым было лето.

Где-то в детстве

Смутные воспоминания из детства:

Теплота топящейся печи,

И вдыхая свежий запах теста,

Я жую с улыбкой калачи.

…Не вернуться в детство, не найти

Тайных троп, ведущих к нему снова.

Я ж свои нелёгкие пути

Где-то прошагал вдали от дома.

Где-то за чужим столом сидел,

Где-то грелся у огня чужого…

Многого тогда я не хотел,

Многого не знал.

Теперь бы снова

Возвратиться к милой стороне,

Где меня не ждут.

И безнадёжно

Я гоню тоску свою во сне.

А проснувшись тихо, осторожно

Что б не разбудить своих друзей

Как мальчишка плачу от досады,

Что стезёю трудною своей

я не заслужил иной награды…

Голубые рассветы

На окраине тишь, этой ранней порой

Пахнет хлебом и чёрной смородиной,

И встают над поросшей лесами горой

Голубые рассветы над родиной.


Где-то стукнет засов, где-то крикнет петух,

И мычаньем округа наполнится,

Хлопнет старым кнутом недовольный пастух,

Всю команду ведя за околицу.


Разнотравьем лугов всколыхнётся рассвет,

Крикнет коршун за дальней поскотиной,

И поймёшь: для тебя ничего лучше нет,

Чем вот эти рассветы над родиной.


Где в оврагах речушка течёт неспеша,

И заря в её водах купается.

Наша родина там, где хранится душа,

Где она по утрам просыпается.

Уходит год

Уходит год, последняя прогулка….

Кружится снег над кронами берёз,

Лишь скрипнет ставня где-то в переулке,

Да одиноко гавкнет чей-то пёс.


Заглянет в сквер, потом вздохнёт у клуба,

И постоит под куполом святым.

Никто не видит, как накинув шубу,

Уходит он по улицам пустым.


Спешат часы, но время всё рассудит

В извечном споре о добре и зле,

Да, от болезней умирали люди,

Но кто-то и рождался на земле.


Ну, всё, пора, давно метель замолкла,

Пусть люди веселятся и поют!

А Новый год, заглядывая в окна,

Уже обходит вотчину свою.

В объятьях ночи

Чернеют крыши среди томных дрём,

На завтра звёзды жаркий день пророчат,

Да мотыльки под тусклым фонарём

Беззвучно кружат среди тихой ночи.


И в тишине, в объятьях темноты,

Твоё дыханье буду слушать долго.

Как хорошо, что есть на свете ты,

Моя любовь, родной Сызган и Волга….


Ещё немного, и лучистый блеск

В окно вольётся с песней соловьиной,

Вздохнёт Кувайка, и негромкий всплеск

Мальков разбудит, спрятавшихся в тину.


И снова загудит сосновый бор,

Напомнит гулко о себе кукушка,

Перейти на страницу:

Похожие книги

Черта горизонта
Черта горизонта

Страстная, поистине исповедальная искренность, трепетное внутреннее напряжение и вместе с тем предельно четкая, отточенная стиховая огранка отличают лирику русской советской поэтессы Марии Петровых (1908–1979).Высоким мастерством отмечены ее переводы. Круг переведенных ею авторов чрезвычайно широк. Особые, крепкие узы связывали Марию Петровых с Арменией, с армянскими поэтами. Она — первый лауреат премии имени Егише Чаренца, заслуженный деятель культуры Армянской ССР.В сборник вошли оригинальные стихи поэтессы, ее переводы из армянской поэзии, воспоминания армянских и русских поэтов и критиков о ней. Большая часть этих материалов публикуется впервые.На обложке — портрет М. Петровых кисти М. Сарьяна.

Амо Сагиян , Владимир Григорьевич Адмони , Иоаннес Мкртичевич Иоаннисян , Мария Сергеевна Петровых , Сильва Капутикян , Эмилия Борисовна Александрова

Биографии и Мемуары / Поэзия / Стихи и поэзия / Документальное
Собрание стихотворений, песен и поэм в одном томе
Собрание стихотворений, песен и поэм в одном томе

Роберт Рождественский заявил о себе громко, со всей искренностью обращаясь к своим сверстникам, «парням с поднятыми воротниками», таким же, как и он сам, в шестидесятые годы, когда поэзия вырвалась на площади и стадионы. Поэт «всегда выделялся несдвигаемой верностью однажды принятым ценностям», по словам Л. А. Аннинского. Для поэта Рождественского не существовало преград, он всегда осваивал целую Вселенную, со всей планетой был на «ты», оставаясь при этом мастером, которому помимо словесного точного удара было свойственно органичное стиховое дыхание. В сердцах людей память о Р. Рождественском навсегда будет связана с его пронзительными по чистоте и высоте чувства стихами о любви, но были и «Реквием», и лирика, и пронзительные последние стихи, и, конечно, песни – они звучали по радио, их пела вся страна, они становились лейтмотивом наших любимых картин. В книге наиболее полно представлены стихотворения, песни, поэмы любимого многими поэта.

Роберт Иванович Рождественский , Роберт Рождественский

Поэзия / Лирика / Песенная поэзия / Стихи и поэзия