Есть время жить

Из дома вышла Аста с двумя кружками чая. Поставила перед нами на стол, взяла сонного Левку на руки и, поглаживая ему пузо, присела рядом:

— Роберт…

— Да, Аста, знаю, о чем хочешь спросить. В Клайпеду мы поедем через два дня. — Я поднял голову. — Ты ведь это хотела услышать?

Она кивнула и, словно извиняясь, добавила:

— Мне хочется знать… Я понимаю, что шансов мало, но самое плохое — это сидеть и терзать себя надеждой, находясь в неизвестности. Так послезавтра?

— Да. Завтра мы с Айваром съездим в гости. — Коллега удивленно поднял голову и посмотрел на меня. — Недалеко. А послезавтра стартуем. Годится такой план?

— Спасибо…

— Не за что. Дай бог, чтобы нашли. Живыми или по-настоящему мертвыми.

За ее спиной Айвар посмотрел на меня, покачал головой и покрутил пальцем у виска. Ну а что мне ей сказать? Что шансов обнаружить ее семью живой практически нет? Не умею я женщин успокаивать. Да и нужно ли? Лучше быть готовым к самому плохому, чем лелеять призрачные мечты в надежде на чудо. Грубо? Жестоко? Может быть, и так.

Аста осторожно поставила недовольного Левку на пол и ушла в дом, тихо прикрыв за собой дверь.

— Робби, я всегда знал, что ты болван, но не знал, до какой степени. — Айвар пожал плечами и, положив пистолет на стол, уставился на меня: — Тебе что, трудно соврать что-нибудь более приятное? Видишь, она сама не своя, на фиг еще больше грузишь?

— Иди ты!.. — отрезал я. — Можно подумать, что если я буду убеждать ее в самых радужных перспективах, то результат будет иным. Ты мне скажи: сам-то веришь, что мы найдем ее родственников в добром здравии? Только честно.

— Верю. — Айвар пристально посмотрел на меня и повторил, словно уговаривал не меня, а себя: — Я верю.

Песец, приехали… Месяца не прошло, а психологическое состояние у команды портится не по дням, а по часам. Если честно, очень надеялся, что тяжелая работа избавит людей от ненужных мыслей. Не получилось. Понимаю, в первые дни все держались на чистом адреналине и эмоциях. Пусть отрицательных, но все равно — это мобилизовывало, заставляло быть сильным. Изменения в психике понятны, но я думал, что это произойдет немного позднее. Увы. И вот финал — несколько дней мирного труда, и все расслабились, всем в голову полезли неправильные мысли, воспоминания. Они бы еще о смысле бытия начали рассуждать. Никогда бы не подумал, что такой реалист и прагматик, каким был Айвар, вдруг резко начнет меняться. А я, черт побери, неужели тоже ломаюсь? Причем если он становится добрее и человечнее, я же, наоборот, становлюсь злее и жестче? Как удержать в себе что-то хорошее? Если оно там, конечно, было…

— Робби, я понимаю, что ты устал. — Айвар посмотрел на меня. — Все устали. Возьми завтра выходной, книжку перед дорогой почитай. А то начинаешь срываться, и однажды это плохо кончится.

Ну да, теперь он мне этих избитых соседей будет вспоминать. Какие соседи? Да есть тут у нас несколько козлов в поселке. Наслушавшись сплетен и разговоров о наших запасах, решили устроить экспроприацию. По примеру классиков марксизма — мол, грабь награбленное. Идиоты. Несколько самых наглых, улучив момент, когда мы все уехали, пытались штурмануть наши дома. Не так, чтобы со стрельбой и прочими радостями, а просто по-тихому ограбить. Дело понятное, к ним бандиты каждую неделю наведываются, а мы что, особенные? Вот и ломанулись на дело четверо разогретых алкоголем мужчин, вооружившись охотничьими ружьями. На нашем участке, если не считать семей Валеры и Николая, в тот момент никого не было. Асту они в расчет не брали — подумаешь, девка какая-то. Мол, быстренько обчистим домики, и привет. Не будут же вернувшиеся мужчины весь дачный поселок обыскивать и расстреливать. Вот и полезли, обмотав лица тряпками, словно киношные герои из старых вестернов. Наивный народ… Аста, недолго думая, подстрелила первого из пистолета, когда тот полез через забор. Он даже внимания не обращал на ее предупреждения. Так и повис, матерясь во все горло и пытаясь разглядеть рану в ноге. Укрывшись за домом, Аста ранила еще одного, и пришлось им убраться восвояси, таща за собой раненых. Наши потери составили два разбитых окна — высадили напоследок из ружья, сволочи.

Вечером вернулись мы — весь день строили коптильню на острове, пока Юра с Айваром ловили рыбу. Приехали, понимаешь, а тут Аста сидит зареванная, на нервах, и два окна сияют лучами осколков. Остальные наши поселенцы по домам попрятались — помощнички, блин. Хотя мы сами виноваты, расслабились. Выжили, так можно подумать, Господа Бога за яйца поймали. Николай, поиграв желваками, пошел к семье — разбор полетов проводить, Валерка тоже к своим кинулся, только Альгис, словно почувствовав недоброе, устроился у забора. Правильно чувствовал — я долго не разбирался. Пошел к Видмантасу, выволок его из дома и прижал к забору… Выяснил, кто приходил и откуда. Словоохотливый он стал, видно, умирать еще рано…