Этносы и «нации» в Западной Европе в Средние века и раннее Новое время

²Krynen J. Ideal du prince et pouvoir royal en France a la fin du Moyen Age (1380–1440). P., 1981. P. 241–277.

³ Например: Guenee B. L’Occident aux XIV–XV siecles. P. 20, passim. О соотношении имперских образований и складывавшихся этнонациональных государств см.: Империи и этнонациональные государства в Западной Европе в Средние века и раннее Новое время / Отв. ред. Н. А. Хачатурян. М., 2011.

⁴ В последние десятилетия в историографии за политическим образованием, созданным герцогами Бургундскими из династии Валуа, закрепилось название «Бургундское государство», несмотря на то, что герцоги являлись вассалами королей Франции и императоров Священной Римской империи. Французские фьефы подпадали под юрисдикцию Парижского парламента, высшей судебной инстанции королевства. Такой тип территориального образования был характерен для периода феодального полицентризма и получил в историографии название «Etat princier», что может быть переведено на русский язык как «принципат», «княжеское государство». В рамках Французского королевства такие «государства» обладали определенной самостоятельностью, пользуясь слабостью центральной власти, имели свои судебные и финансовые институты, армию, однако признавали суверенитет короля Франции. Лишь в 1473 г., создав парламент в Мехелене, Карл Смелый порвал с практикой подачи апелляций в Парижский парламент. В данной статье мы будем использовать термин «Бургундское государство» с учетом этих особенностей. Об «etat princier» и о Бургундском государстве см.: Le-guai A. Les «Etats» princiers en France a la fin du Moyen Age // Annali della Fondazione Italiana per la Storia Amministrativa. 1967. № 4. P. 133–157;

Idem. De la seigneurie a l’Etat. Le Bourbonnais pendant la Guerre de Cent ans. Dijon, 1969. P. 9–10; Cauchies J.-M. Un Etat inventeur de formes d'organization? // La cour de Bourgogne et l'Europe. Le rayonnement et les limites d'un modele culturel / Dir. W. Paravicini. Ostfildern, 2013. P. 109–116; Boone M. L'Etat bour-guignon, un Etat inventeur ou les limites de l'invention // Ibid. P. 133–156.

⁵ Подробнее об этом см.: Хачатурян Н. А. Бургундский двор и его властные функции в трактате Оливье де Ла Марша // Двор монарха в средневековой Европе: явление, модель, среда / Под ред. Н. А. Хачатурян. М.; СПб., 2001. С. 126–135.

⁶ Назовем основные работы по указанным проблемам: Huizinga J.

L’Etat bourguignon, ses rapports avec la France, et les origines d’une nationality neer-landaise // Le Moyen Age. 1930. T. 40. P. 171–193; 1931. T. 41. P. 11–35; 83–96; Bonenfant P. Philippe le Bon. Bruxelles, 1943 (переиздано с другими работами П. Бонанфана – Bonenfant P. Philippe le Bon. Sa politique, son action. Bruxelles, 1996); Lacaze Y. Le role des traditions dans la genese d’un sentiment national au XV siecle, la Bourgogne de Philippe le Bon // Biblio-theque de l'Ecole des Chartes. 1971. T. 129. P. 303–385; Vaughan R. Philip the Good. The Apogee of Burgundy. L., 1970; Idem. Charles the Bold. The last Valois Duke of Burgundy. L., 1973; Idem. Philipp the Bold. The Formation of Burgundian State. N. Y., 1979;

Armstrong C. A. J. England, France and Burgundy in the fifteenth century. L., 1983; Prevenier W., Blockmans W. The Burgundian Netherlands. Cambridge, 1986; Schnerb B. L’Etat bourguignon 1363–1477. P., 1999; Small G. Local elites and «national» mythologies in the Burgundian dominions in the fifteenth century // Building the Past / Ed. R. Suntrup,

J. R. Veenstra. Frankfourt a/M, 2006. P. 229–245. Некий итог этим спорам подводят Ж.-М. Коши и М. Боон в статьях, указанных в сноске 4.

⁷ См., например: Lacaze Y.

Le role des traditions dans la genese d’un sentiment national au XV siecle, la Bourgogne de Philippe le Bon. P. 303–385; Le-guai A. Charles le Temeraire et l’histoire // Publications du сentre europeen detudes bourguignonnes (далее – PCEEB). 1981. T. 21. P. 47–53; Millar A. Olivier de La Marche and the Herculean origins of the Burgundians // PCEEB. 2001. T. 41. P. 67–75; Small G. Les «Chroniques de Hainaut» et les projets d’historiographie regionale en langue française a la cour de Bourgogne // Les Chroniques de Hainaut ou les Ambitions d’un Prince Bourguignon / Ed. P. Cockshaw, Ch. van den Bergen-Pantens. Turnhout, 2000. P. 17–22; Idem. Local elites and «national» mythologies in the Burgundian dominions in the fifteenth century. P. 229–245; Idem. Of Burgundian dukes, counts, saints and kings (14 C.E. – с. 1500) // The Ideology of Burgundy: the Promotion of National Consciousness, 1364–1565 / Ed. D. Boulton, J. R. Veenstra. Leiden, 2006. P. 151–194; Асейнов Р. М. Политическая мифология и проблема самоопределения Бургундии // Средние века. Вып. 68 (3). М., 2007. С. 80–101.

⁸Small G. Local elites and «national» mythologies in the Burgundian dominions in the fifteenth century. P. 230, passim.