Это Америка

* * *

По наблюдениям Лешки, многим американкам не хватало того, что характерно для женщин вообще — мягкости характера, обычной женственности. А в Барбаре он находил слабость, податливость, даже бесхарактерность. Она была робкой, непрактичной, беззащитной. Именно это его и привлекало. Он решил стать ее учителем жизни, сделать ее более уверенной в себе, жизнерадостной, превратить в «хранительницу семейного очага».

Она совсем не умела экономить, не умела готовить, ела сама и кормила дочку в основном в Макдоналдсе. Он стал приносить домой продукты, пытался учить ее готовить и вести хозяйство, накупил практические руководства, сделал в них отметки и вложил закладки. Барбара удивлялась его желанию переделать ее, просматривала книги, но неохотно. Лешка и сам не умел толком готовить, и в итоге ни она, ни девочка не захотели есть домашнюю еду.

Маленькая Кристина начала кричать, как только ее усадили дома за стол, она упала в истерике на пол и билась об него головой. Лешка пришел в ужас, кинулся к ней придержать голову.

— Что с ней, Барбара?!

Но Барбара спокойно надела на дочку пластмассовый шлем, как на велосипедиста, и так же спокойно объяснила:

— Обычная истерика, так бывает. Надо только предохранять голову. Она не привыкла есть дома, хочет, чтобы ее повели в Макдоналдс.

Лешка был поглощен привыканием к новой жизни и пока не сообщал матери о переменах. Наконец позвонил с сообщением, что должен приехать в Нью — Йорк и вечером зайдет.

Лиля была одна, очень обрадовалась его приходу.

— Сыночек! — Она хотела обнять его и поцеловать.

Он неохотно поддался и сказал напряженно:

— Мам, я женился.

Лили растерялась и с удивлением взглянула на него:

— Женился?.. Но… Кто она?

— Ее зовут Барбара, она американка.

Надо было что-то сказать, наверное — поздравить. Но у нее пересохло во рту.

— Лешенька, ты ее любишь?

— Очень люблю!

— И она тебя любит?

— Конечно! Иначе я бы не стал жениться. Мы любим друг друга.

— Ну, поздравляю. Сколько ей лет и чем она занимается?

— Знаешь, мам, она на пять лет старше меня, но выглядит очень молодой.

На пять лет старше?..

— А чем она занимается?

— Продавщица в книжном магазине, — и Лешка нерешительно добавил: — У нее дочка пяти лет.

Боже мой, она не только старше, у нее еще и ребенок!..

— Что ж она, разведенная?

Он не хотел говорить про искусственное осеменение и только промычал:

— Угу.

— Ну, если ты доволен, то надеюсь, вы будете счастливы, — вздохнула Лиля.

— Конечно, мам. Она мне недавно сказала, что беременна, но если я против, то она сделает аборт. Что ты думаешь об этом?

О, господи! У Лешки будет ребенок, ее внук или внучка… Что она об этом думает?

— Это ваше решение, в основном ее. Только будь осторожен с советом, чтобы она потом не обвинила тебя. Если будут осложнения, она может даже подать на тебя в суд.

— Она не такая. Думаю, надо оставить ребенка. Дело в том, что у ее дочки аутизм.

Лиле захотелось плакать. Но раз он доволен, не показывать же ему, как она расстроена. А он весело продолжал:

— Знаешь, она такая смешная, очень непрактичная. Она не умеет готовить, и у нее даже нет кредитной карточки, она не знает, как ею пользоваться. Я учу ее готовить и заказал для нее кредитку. И мы решили переезжать в новую квартиру, побольше.

— А ты уже нашел работу, какую хотел?

— Пока еще нет, но кое-что намечается.

Было ясно — сын в тяжелом положении, ему надо помочь, за этим он и приехал.

— Тебе, наверное, нужны деньги? — Лиля выписала ему чек на три тысячи: — Это вам свадебный подарок.

— О! Спасибо, мам! — и он потянулся обнять мать.

— Ты привези ее с дочкой познакомить с нами. Ведь теперь это твоя падчерица.

— Конечно, когда-нибудь привезу. И ты не расстраивайся, второй ребенок, дочка или сын, наш общий, обязательно будет здоровый.

Боже, боже!.. Что же это такое?.. Если первый ребенок не совсем нормальный, то как можно быть уверенным во втором?.. Лиля не смогла удержаться и закрыла лицо руками.

— Мам, ты не расстраивайся — все будет хорошо, — сказал Лешка еще раз и уехал.

Когда пришел Алеша, Лиля кинулась ему на шею со словами:

— Алеша, Алешенька, он окончательно погубил свою жизнь! — и разрыдалась.

21. Наши дети

Дети эмигрантов легко приживались на новой земле — как молодые деревья — саженцы, пересаженные в новую почву. Они учились, работали, достигали чего-то. Но случалось, что родителям приходилось жалеть детей, не сумевших устроить жизни в Америке. Они были вынуждены помогать им, выручать из беды.

В Нью — Йорк приехали приятели Алеши и Лили — Рафаил и Гертруда Райхманы. Рафаилу было уже шестьдесят пять, крупный ученый, член — корреспондент Академии наук, директор научного института, шутник, балагур и рассказчик бесчисленных анекдотов. Он позвонил Алеше, и они договорились встретиться. Алеша долго недоумевал:

— Все-таки я удивляюсь: зачем эмигрировать такому хорошо устроенному человеку?

— Если мы чему-то удивляемся, значит, мы чего-то не знаем, — ответила Лиля.