Это были мы (СИ)

— Вот мы и встретились, мой мальчик, — голос донесся из другого угла, но через какие-то мгновения Фенрис все же разглядел там мужчину.

Одетый в костюм с иголочки, застегнутый до последней пуговицы, с острой клиновидной бородкой, аккуратно уложенный, волосок к волоску.

Фенрис молча вошел в комнату. Дверь закрылась за ним почти бесшумно.

— Прежде чем мы вернемся к тому, с чего начали, дорогой, — он заговорил уверенно, почти без запинки, словно репетировал свою речь уже множество раз. — Пожалуйста, позволь сказать, что эта попытка хоть и вышла дольше, но выглядела куда изящнее. — Данариус отпил кофе. Его фигура все еще находилась в тени. — С чем я тебя и поздравляю.

— О чем ты, черт возьми, говоришь… — сквозь зубы процедил Фенрис.

Он опустил руки по швам, стараясь не нарушать хрупкий баланс из самообладания и какой-то странной подсознательной тревоги, незаметно перерастающей в страх.

Что-то было не так…

— Я мнил себя своего рода ученым, — начал Данариус. — А предметом моего изучения стал ты.

Он сделал несколько шагов вперед, свет, падающий сквозь прикрытые жалюзи упал на его лицо.

— Я исследователь, Фенрис. Эксперт. Но, неважно, кто я такой. Важно лишь, чтобы ты подумал хорошенько.

Он поставил чашку на стол.

— Вспомни свою жизнь. Уроки закончились. Время делать домашнее задание. — Данариус упер руки в стол и склонился над лежавшей там книгой. — Как газель, вырвавшаяся из рук охотника. Как птица, выпутавшаяся из силков птицелова. Освободи себя сам, — он поднял голову и посмотрел на Фенриса.

В комнате было так тихо, что он слышал, как перемещается секундная стрелка часов. В соседнем зале потрескивал огонь в растопленном камине. В доме больше не осталось людей кроме них.

— О чем ты говоришь?!

— Не злись, — мужчина оторвался от созерцания книги. — Ты что-нибудь слышал о постгипнотическом внушении?

Фенрис не мог понять, в чем дело. Его тело молило о том, чтобы закончить то, зачем он пришел одним молниеносным рывком. Но разум держал на месте, заставляя слушать каждое слово этого человека.

Неужели он все еще поддавался влиянию?

— Во время гипноза тебе что-то внушают. Информация остается в подсознании и выходит после того, как человек просыпается.

— Ты пытался загипнотизировать меня, чтобы я убил Мариан? — Фенрис почувствовал, что слова дались с невероятным трудом.

— Ты так и не понял? — Данариус печально усмехнулся. — А я надеялся, что ты сможешь разорвать этот порочный круг. Ведь Хоук вошла в него подобно грому и молнии посреди ясного неба. Эти эмоции, драма чувств, разыгравшаяся между мужчиной и женщиной…

Мужчина обошел стол и направился к экранам мониторов. Каждый автоматически включался вслед за другим, и Фенрис непроизвольно следил за появляющимися видео. С каждой секундой он понимал, что его затылок сдавливает тупая, зудящая боль.

— Сколько раз ты возвращался, мой мальчик? Вспомни, — Данариус щелкнул пальцем.

Тут же заработали мониторы в следующем ряду.

— Если не можешь ты, помогу я.

Фенрис почувствовал, что его глаза стали горячими. Он видел самого себя на каждом из видео.

— Ты был единственным, кто пытался жить иначе, чем остальные подопытные, — Данариус смотрел на изображения, мелькающие на втором ряду мониторов. — Поначалу, я не хотел давать тебе шансов, но… заметив твое рвение… Я позволил этому случиться. Первый раз ты вернулся ко мне после убийств врачей, которые собирались передать сведения о нашей организации властям. Я и подумать не мог, что убрать их окажется так просто именно с твоей помощью.

Крики людей, молящих отпустить, звон разбитых стекол, визг шин по асфальту. У автомобиля не было ни малейшего шанса…

— Но, к моему великому удивлению, ты снова предпринял попытки к побегу. Твоя память работала нестабильно, но, в отличие от остальных подопытных, твой мозг оставался цел. Я отпустил тебя снова.

Ребенок смотрел на него, держа во рту палец. Капли крови стекали по руке прямо на белый ковер. В углу корчилась женщина. Она пыталась подползти к малышу, придерживая рукой живот. Внутренности волочились за ней, словно нитки.

Заработал третий ряд мониторов. Фотографии были знакомы, Фенрис различил улицы Нью-Йорка, среди них были знакомые ему магазины и кафе.

— Знаешь, третий раз я даже засомневался в правильности своего решения, — Данариус направил пульт на один из мониторов и нажал кнопку. На экране замерла фотография Мариан. — Она появилась неожиданно и довольно сильно спутала карты. Удивительно, как у тебя хватило сил сопротивляться гипнозу, которому я подверг тебя в последний раз.

— Я тебе не принадлежу… — Фенрис сглотнул застрявший в горле ком.

— Вот как? — Данариус наклонил голову вбок, заинтересованно его разглядывая. — Но почему же ты вернулся, мальчик?

— Чтобы покончить с этим.

— Ты действовал как герой, даже разворошил одну из моих клиник недалеко от Портленда. Эти… убытки незначительны, но неприятны.

— Довольно, Данариус.