Это были мы (СИ)

— Хочешь убить меня? — он усмехнулся. — А ты готов жить с тем, что натворил? Память больше не сотрут, милый, а с годами ты начнешь вспоминать всё больше. Крики тех, кому ты оборвал жизнь станут твоим персональным кошмаром.

Фенрис не мог двинуться с места. Если этот человек говорил правду… На его руках слишком много смертей. От них нельзя отмыться. Никак не очиститься… Препарат больше не поможет забыть.

— Это уничтожит тебя даже если меня не станет. К тому же… на этот раз у нас даже выпала возможность познакомить тебя с Вараньей. Я удивлен, что ты вспомнил её. — Данариус улыбнулся прикрыв глаза. — Хорошая девочка. Она позвонила мне пару часов назад. Сообщила, что умирает.

Он тихонько рассмеялся.

— Как странно слышать её ласковый голос спустя столько лет… Она сказала, что прощает меня.

Фенрис с трудом оторвал голову от мониторов и уставился на паркет. Глаза горели огнем.

— Варанья очередное звено в цепи событий, — подвел итог мужчина.

— Ты настолько уверен в том, что я не смогу причинить тебе вреда?

— Конечно, — Данариус открыл глаза, и их взгляды встретились. — Последний гипноз, который действовал до сих пор, не позволял тебе убить меня. Неужели, не помнишь? У тебя уже был шанс.

Фенрис сделал шаг вперед, но Данариус не пошевелился, с любопытством наблюдая за его попыткой.

Ногу пронзила острая боль. Думая о том, что хочет сжать свои ладони на его шее, Фенрис понимал, что его тело отказывается слушать даже приказ о передвижении.

— Продолжай, мне право хочется посмотреть на то, что произойдет, — мужчина заулыбался, не скрывая победных ноток в голосе.

— Знаешь, я всё думал, как у меня получилось вспомнить, — начал вдруг Фенрис. — Память была окутана туманом, а любые попытки сдвинуть эту завесу заканчивались болью.

С этими словами он шагнул вперед еще.

— Я вел дневник, в котором пытался рассказать о своих чувствах, но… его читали врачи. И мне не хотелось, чтобы мои личные записи видели посторонние. Поэтому я не стал писать туда ничего личного, сохраняя крупицы воспоминаний в голове, — Фенрис сделал паузу. — После того, как я встретил Хоук, один из врачей предложил мне написать ей письмо.

Шаг дался не так тяжело, как предыдущие. Данариус отшатнулся назад. На мгновение Фенрис поймал в его глазах недоверчивый блеск.

— Я писал о снах, впервые так откровенно, насколько мог, ведь надеялся, что это не прочитают.

— Твое письмо лежит на моем столе, — самодовольно заметил мужчина. — Хоук даже не знает о его существовании.

— А потом я получил в ответ рисунок, — Фенрис улыбнулся уголком губ.

— Не имеет значения, что произошло, ведь всё равно ты вернулся! — настойчиво заметил Данариус. В его словах чувствовалась тревога.

— Там была изображена скамейка на набережной. Та самая, где я познакомился с Мариан. — упрямо продолжал Фенрис. — Моё единственное воспоминание. Моё собственное решение.

Их разделяло лишь несколько шагов. Он видел, как дернулся глаз Данариуса, наконец почувствовал его долгожданный страх.

— Я нарисовал этот рисунок сам.

— Т-ты не мог.

— Я хотел помнить это.

Фенрис подошел почти вплотную. В нос ударил терпкий запах одеколона. Очень знакомый и отвратительный аромат…

— Я. Тебе. Не. Принадлежу, — четко выговаривая каждое слово, сказал он и приложил руку к его груди.

Данариус задрожал. Кажется, он только сейчас осознал, что может произойти. Он запоздало рванул в сторону, но ладонь Фенриса оказалась быстрее, схватив его за пиджак. Рот мужчины издал странное «Кха…»

— Не имеет значения, как я буду жить дальше, — продолжал он, заглядывая Данариусу прямо в глаза и с наслаждением замечая плясавшие в них огоньки ужаса. — Отныне — это будет моя жизнь.

========== SPECIAL - VIII - ==========

I’m what’s left, I’m what’s right

I’m the enemy

I’m the hand that will take you down

Bring you to your knees

Он сидел на ступенях крыльца и задумчиво смотрел куда-то перед собой. Руки были сцеплены в замок, плечи ссутулились.

Хоук наблюдала за Фенрисом из машины, детектив Резерфорд и капитан Смит в это время уже спешили в его сторону по подъездной дорожке. Возле входа в здание лежали тела, но с такого расстояния было сложно рассмотреть кому они принадлежат…

Мариан запретили выходить, опасаясь за её жизнь: она видела, как полицейские вытащили пистолеты и бежали, оглядываясь по сторонам.

Фенрис не шевелился.

Не выдержав, Хоук дернула ручку. Само собой, дверь была заперта. Выругавшись и закусив губу, она снова пригляделась к застывшей на ступенях фигуре. Резерфорд подбежал к нему первым.

О боги, неужели они думают, что в этом здании есть хоть кто-нибудь живой?!

Фенрис устало поднял голову, словно только сейчас заметил Каллена. Хоук с облегчением вздохнула: на его лице не было следов крови.

Мужчина начал задавать ему какие-то вопросы, бурно жестикулируя. Капитан Смит, тем временем, сел на корточки возле одного из тел.

Резерфорд обернулся, махнув в сторону Мариан рукой, и та застыла, вцепившись в собственные колени. Взгляд Фенриса переместился вслед за жестом, замерев на автомобиле.

Он её не видел… Не мог!