Это! Моя! Земля! (часть 1)

Единственной проблемой оказалось практически полное отсутствие в автосалонах топлива. Пара-тройка литров в баке демонстрационного образца, типа, "послушайте, как работает двигатель" — не в счет. Все-таки баки у "Роверов" впечатляющие, литров по семьдесят — семьдесят пять, в зависимости от модели. Понятное дело, что "под пробку" заправлять этот конвой мы не сможем, даже если насухо сольем все горючее из обоих бронетранспортеров. На наше счастье, буквально в паре-тройке сотен метров по шоссе в сторону Кольцевой есть автозаправка. Закрытая, правда, но, снявши голову — по волосам не плачут. Снова выставив большую часть "срочников" в оцепление, я отправил на АЗС наиболее разбирающихся в вопросе Солоху и Мельникова, усиленных пятью таманцами. Ехать им пришлось на ПАЗе — без "брони" нас тут, подозреваю, сомнут очень быстро, да и бочки с соляркой в салоне автобуса везти удобнее, чем в тесном нутре "бардака". А главное — в автобус эти бочки затащить проще. Выезжать на шоссе севший за руль Угрюмцев не рискнул — туда еще доедут, а вот назад вернуться — точно не получится: поток машин из города настолько велик, что занял не только свои полосы, но и всю "встречку". Поехали по тротуарам, мимо рынка и торговых центров. За что и поплатились. Уж не знаю, что там приключилось, хмурый Угрюмцев, не без оснований считающий себя весьма хорошим водителем, мне так и не признался, но назад наш ПАЗ вернулся, дымя, словно паровоз и уже на стоянке перед автосалоном окончательно заглох. Хорошо хоть, что доехал, а то, вроде и не далеко тут, а все равно "броней" эти бочки возить — проще вручную катить.

На прощание, уже когда все выбранные машины были заправлены, а скудные пожитки таманцев и их спутниц — уложены в багажники, я собрал парней вокруг себя.

— Значит так, воины, теперь — пара добрых слов на дорожку. Первое — старайтесь до последней возможности держаться вместе, ну, по крайней мере, пока вам по пути. Сами понимать должны — один в поле не воин. Второе — по возможности избегайте городов и крупных трасс. Уж лучше второстепенными и проселками. Сами видели, сколько сейчас всякого дерьма всплыло. И вы для разных двуногих шакалов сейчас очень даже лакомая добыча. Стрелять вы худо-бедно умеете, но против организованной группы, да еще если рулить придется — не сдюжите. И — последнее. Не вздумайте сами бандитствовать. Знаю, у многих из вас сейчас в башке черти что: весь при автомате и патронах, да на крутой машине… Короче, я самый сильный, самый умный и самый красивый… Под это дело может захотеться странного. Сразу говорю — не советую. Найдутся люди и посильнее, и поумнее. Вон, "азеры" на Пожарской тоже, наверное, дофига о себе думали, а сейчас их кости кто-то уже глодает вовсю. Бесхозного добра вокруг — полно. И даже если взять его сложнее, чем у кого-то отнять — лучше поднапрячься. Потому что с бандитами теперь разговор очень короткий. Больше скажу, не дай бог встречу кого из вас по другую сторону от мушки — пристрелю как пса помойного, не взирая на былые заслуги. Все поняли?

Малость стушевавшиеся от моего злого голоса "срочники" согласно замотали головами.

— Ну, а раз поняли, так чего вы на меня еще смотрите?! Или мои парни вас тут до завтра охранять должны?!!

И только когда порскнувшие от меня в разные стороны, словно воробьи, пацаны захлопали дверями своих машин, я тихонько пробормотал себе под нос:

— Храни вас бог, гаврики.

А потом быстро добежал до зарывшегося в мотор автобуса Угрюмцева.

— Ну, что, Вить, пациент скорее жив, чем мертв, или наоборот?

— Нет, Борь, скорее — при смерти: похоже, помпа накрылась. Или "голова" у движка трещину дала. Антифриз назад в бачок идет, а не в радиатор. Кипит, зараза.

— Эх, Витя, как же это ты умудрился? Короче, раз уж так вышло, бросаем его к едрене маме. Думаю, другой автобус сейчас достать легче, чем этот починить. Главное — детвору нашу и бочки с солярой он сюда довез. Считай — задачу выполнил. А у нас еще дел полно, да и "массовка" вокруг какая-то уж совсем многочисленная стала. Сваливать отсюда пора, — и тут же придавил пальцем тангенту рации. — Общий сбор! Все под броню, наверху никому не сидеть, из люков смотрят только старшие машин, фланговые наблюдатели — в триплексы смотрят в оба. О любых происшествиях тут же сообщать мне. Все, выдвигаемся!

Снова выезжать на Варшавку мы не рискнули. "Броня", конечно, "броней", но против потока даже на танке сейчас ехать рискованно. Уж лучше небольшими улочками выбираться.

И вот теперь, пока "восмидесятка" пробивает себе дорогу сквозь толпу мертвецов между вестибюлем метро "Пражская" и "Пражским пассажем", я подвожу, как любил выражаться мой бывший ротный "промежуточные итоги", от которых, если честно, хочется взвыть дурным голосом и залезть на ближайшую стену — настолько все погано. А вы говорите — мрачный, как туча…