Это съедобно? Муки и радости в поисках совершенной еды

Чуть слезливая, настолько романтическая и идеалистическая, насколько у меня вышло, это была моя честная попытка написать рождественскую историю для детей — пусть и языком, которым, вероятно, дети не должны пользоваться. Отрешившись от почти всего, что мною было написано прежде, и от всего, что я когда-либо испытывал, я постарался сочинить историю с однозначно счастливым финалом.