Это ужасное поместье

Единственным человеком, знавшим ответ на этот вопрос, был сам Альманах. А поскольку всё зависело от Хаккета и Илси, то он покамест не собирался ничего делать, кроме как ждать, что они решат.

Глава 34

Близнецы закончили разговор, но спор их был далёк от завершения. Вид у обоих был несчастный и недовольный. Единственное, в чём они достигли согласия, – что сказать Альманаху.

– Мы тебя не знаем, – промолвила Илси. – Откуда нам знать, правду ли ты рассказываешь или нет.

– Может, ты всё врёшь, – подхватил Хаккет. – Вдруг это какая-то проверка?

Этта с Альманахом помнили, как и сами думали ровно то же самое.

– Нет, не проверка, – ответил Альманах. – Но я понимаю, вы хотели бы сами убедиться. Попробуйте сбежать отсюда. Посмотрим, что у вас выйдет. Если удастся, вы умнее нас. Если нет – будете знать, что я говорю правду. Идите же. Хотите, потратьте на это весь день. Хоть всю неделю! Мы никуда не уйдём.

Близнецы переглянулись, гадая, а вдруг это очередная ловушка.

– Что он затеял? – спросил Этту лорд Найджел. – Если им и правда удастся сбежать, у нас тут только народу прибавится!

– Да, но много ли на то шансов? – спросила Этта, оценив тактику Альманаха по заслугам. – Он прямо совсем как моя матушка.

Альманах помнил, как Джош обращался в приюте с потенциальными нарушителями спокойствия. Там вечно затевалась какая-нибудь шалость, чтобы позлить попечительницу, и заводилы всегда пытались набрать побольше участников, чтобы влетело не им, а кому-нибудь другому. И если не удавалось никого отговорить, Джош начинал, наоборот, подначивать, но так, что чаще всего дело кончалось ничем.

Даже сейчас Джош ему помогал! А чем он, Альманах, отплатил другу? Ну ничего, авось скоро сумеет загладить свою вину.

Хаккет оказался рьяным противником всего, в чём усматривал хоть малейшее пренебрежение.

– Ну и ладно! Ну и сбегу!

– И каким образом? – поинтересовался Альманах.

– Перелезу через стену. Я хорошо лазаю, там не так уж и трудно.

Этта хотела сказать ему, что уже пыталась, но слова замерли у неё в горле.

– Удачи, – сказал Альманах.

Хаккет поднялся на ноги и, сердито топая, зашагал к лестнице, махнув сестре, чтобы шла за ним.

– Знаешь, он здорово на всё карабкается, – сообщила Илси, не зная, на что решиться.

– Всё равно лучше иди с ним. Ему понадобится помощь, когда упадёт.

Улыбаясь, Альманах проводил девочку взглядом. Но когда близнецы скрылись из виду, улыбка исчезла.

– Если Хаккет сломает ногу, никогда себе не прощу.

– Если и сломает, не твоя вина, – возразила Этта.

– Может, и так. – Альманах глубоко вздохнул, заново набираясь решимости, всё так же сжимая кулаки. – Но чтобы победить заклятие, они нам оба понадобятся.

– Ёлочки, – проговорила Этта, поощряя его продолжать. Если у него есть план, хотелось бы знать, какой именно.

– Я бы рад обсудить планы, – сказал он, – но дело в том… как нам это устроить, пока чары слушают? Ведь тогда они будут знать, что мы задумали?

Все взоры обратились к доктору Митили, которой было что на это сказать.

– Я училась в Университете Истины, а не Чудес, так что до прихода сюда мои знания о магии носили чисто теоретический характер. Некоторые учёные утверждают, будто бы волшебство перенимает толику разума своего создателя. Другими словами, у заклятия ума столько же, сколько у набросившего его чародея, но приложим этот ум только к специфическим условиям, к которым заклятие относится. Так, например, заклятие, направленное на то, чтобы родник не пересыхал, найдёт множество самых изобретательных способов доставать воду, но не сможет, к примеру, помешать отравить этот родник или отвести поток в другое русло. Вот так же и чары, с которыми мы имеем дело здесь. Они могут помешать нам рассказывать о них Альманаху и могут прятать подсказки, оставленные Вероникой и Исааком, но не могут сломать или повредить что-нибудь в доме или вокруг и не интересуются, что мы говорим о них промеж себя. Они подчиняются очень чётким и определённым правилам.

– Ладно, – протянула Этта, стараясь найти способ передать ответ Альманаху, не потревожив заклятия. – Это вот совсем как если твоя мама… то есть ваша попечительница куда-то вышла и велела твоему, гм, другу Джошу не давать тебе есть свежие шоколадные сконы. А вот про остатки яблочного пирога она Джошу ничего не приказывала. Ты можешь есть пирог, а Джош только и сможет, что на тебя орать… по крайней мере, пока попечительница не вернётся, – добавила она, основываясь более или менее на собственном опыте.

Альманах кивнул, впитывая услышанное. Он в жизни не пробовал ни шоколадных сконов, ни яблочного пирога, да и Джош тоже.

– Заковыристо как-то, да?

– Да, – сказала доктор Митили. – Заклятие одновременно и очень умно, и очень глупо. Как я уже объясняла, оно не даст нам рассказывать правду новоприбывшим, но никак не прореагирует на то, что мы говорим им обо всём другом или обсуждаем между собой.

– Ёлочки, – сказала Этта просто, даже не пытаясь перевести этот ответ. – Так что мы предпримем?

– Альманаху надо вернуться в подвал, – сказал Уго.