Этот пост модернизм

Вспомню детство как первый поцелуй в виде касания губ детство обретает форму улыбки это и твой поцелуй и твой и мой это поцелуй девочки поцелуй мальчика поцелуй животного поцелуй дождя поцелуй ветра поцелуй листа зеленого растения при котором ты таешь густым сиропом как ссс так у меня получалось только ппп только более глубже коснуться глубины изведать что такое есть сама суть частица мира частица тебя частично я космос а ты мой компонент если я композиция ты медленная дрожь дрожащая тварь посыпала дрожжи выросло пиворакское дежавю томления осыпавшийся лист сексуального наслаждения рассыпается при каждом нажатии становится пусковым крючком серой уличной панелью девочкой в черных колготках девочкой в короткой юбке девочкой в зеленом платье девочкой голой девочкой на тебе девочкой которая поет песни во время секса девочкой животным женщиной кошкой ногти которой до крови режут тебе спину и какой-то странный момент выстрела происходит тогда ее голова оказывается отошедшей от шеи глаза закрыты а из шеишеюшки шеюшки торчит пучок красных проводов и голос кибернетики говорит сеанс окончен сеанс окончен д2р37 пришел в неисправность от перевозгорания внутренних моторных и приносит извинения за содеянное ты обнаруживаешь в руке кожаную плеть и наверно сделал бы что-то если бы все было так было же все по другому она дышит она живая она спит она человек она Марта.

Вспомню детство как сурового человека эпохи который научил меня настольным играм за которыми я проводил долгие ночи детства вспомню как подушку с невзрачной внешностью и кривым ртом которая говорила спать не просыпаться спать посыпалось пеплом ее тело тепло ушло к другому больше я не видел свою подушку подумал про душу продать за душу или задушу и она захлебнется в улыбстве меня обвинят а только для того чтобы он бежал и догорала свеча на столе догорала догола в ее восковые ворота.

Вспомню детство если оно кузнечик в траве если оно пищит трава ломается голосом треугольника если я пишу это сейчас значит кузнечик сделал все правильно в тот день трава под моей рукой сгинается в бумажный самолетик отправляется в путь трель звона над самой землей он прилип к ростку и смотрит на меня широко открытыми глазами барчестерской башни для движения его необходим прыжок и он не успев его совершить оказывается в банке стекла под палящим солнцем три дня и