Евангелие от Матфея. Исторический и богословский комментарий. Том 2

Матфей рисует иную картину. По его словам, когда Иисус вошел в Иерусалим, «весь город пришел в движение и говорил: кто Сей? Народ же говорил: Сей есть Иисус, Пророк из Назарета Галилейского» (Мф. 21:10–11). Как мы отмечали ранее[307], Иисус видел в Своей миссии продолжение миссии пророков. Об этом Он говорил в Нагорной проповеди (Мф. 5:17), во многих притчах, в особенности в притче о злых виноградарях (Мф. 21:33–41; Мк. 12:1–9; Лк. 20:9-16), в полемике с иудеями. Иисус обличал книжников и фарисеев за то, что они строят гробницы пророкам, но продолжают дело своих отцов, которые были убийцами пророков (Мф. 23:29–32). И в Галилее, и за ее пределами Иисус приобрел репутацию великого пророка. Вопреки бытовавшему мнению, Он не был лишь одним из пророков: Он был обетованным Мессией. Но внешние параметры Его земного служения во многом напоминали образ жизни и образ действий пророков. И закончить жизнь Он должен был так же, как заканчивали ее многие пророки: насильственной смертью в Иерусалиме.

Картина всеобщего возбуждения, нарисованная Матфеем, мало похожа на ту, которая вырисовывается из повествования Марка. Далее у Матфея следует изгнание торгующих из храма, а затем – приведенный выше диалог между Иисусом и фарисеями, недовольными тем, что Иисуса приветствуют дети. Вечером Иисус удаляется в Вифанию, а на следующее утро, возвращаясь в город, проклинает смоковницу. Она мгновенно засыхает на глазах у изумленных учеников (Мф. 21:12–19).

Лука – единственный из евангелистов, кто рассказывает о том, как Иисус заплакал об Иерусалиме. Изгнание торгующих из храма у Луки следует сразу же за входом Иисуса в Иерусалим. Чудо иссушения смоковницы у него отсутствует.

Наконец, в Евангелии от Иоанна за входом Иисуса в Иерусалим следует несколько эпизодов, отсутствующих у синоптиков: рассказ о том, как пришедшие на праздник Еллины пожелали увидеть Иисуса (Ин. 12:20–22); монолог Иисуса, прерываемый молитвой к Отцу и ответным голосом с неба (Ин. 12:23–28); повествования о последних беседах Иисуса с народом, прерываемые комментариями евангелиста (Ин. 12:29–50). Сразу же за этими эпизодами следует рассказ об омовении ног на Тайной Вечере (Ин. 13:1—11).

2. Изгнание торгующих из храма

¹²

И вошел Иисус в храм Божий и выгнал всех продающих и покупающих в храме, и опрокинул столы меновщиков и скамьи продающих голубей, ¹³и говорил им: написано, – дом Мой домом молитвы наречется; а вы сделали его вертепом разбойников.

¹⁴И приступили к Нему в храме слепые и хромые, и Он исцелил их.

¹⁵

Видев же первосвященники и книжники чудеса, которые Он сотворил, и детей, восклицающих в храме и говорящих: осанна Сыну Давидову! – вознегодовали ¹⁶и сказали Ему: слышишь ли, что они говорят? Иисус же говорит им: да! разве вы никогда не читали: из уст младенцев и грудных детей Ты устроил хвалу?

¹⁷И, оставив их, вышел вон из города в Вифанию и провел там ночь.

Рассказ об изгнании торгующих из храма имеется у всех четырех евангелистов. У Иоанна этот эпизод относится к самому началу общественного служения Иисуса (Ин. 2:13–17). У синоптиков, напротив, он происходит после того, как Иисус вошел в Иерусалим перед Своей последней пасхой.

«И вошел Иисус в храм Божий»

Из трех синоптиков наиболее подробно описывает событие Марк. Упомянув, что Иисус, «войдя в храм, начал выгонять продающих и покупающих в храме; и столы меновщиков и скамьи продающих голубей опрокинул», он добавляет: «и не позволял, чтобы кто пронес через храм какую-либо вещь (σκεύος)»[308] (Мк. 11:15–17). Матфей приводит более краткую версию события, опуская упоминание о том, что Иисус не позволял проносить вещи через храм (Мф. 21:12–13). У Луки повествование еще короче (Лк. 19:45–46).

Все трое синоптиков, однако, приводят слова Иисуса, содержащие цитату из пророка Исаии и аллюзию на пророка Иеремию. В первом цитируемом тексте говорится: «Дом Мой назовется домом молитвы для всех народов» (Ис. 56:7). Второй текст, из которого заимствован образ храма, превращенного в вертеп разбойников, полностью звучит так: