Евангелие от Матфея. Исторический и богословский комментарий. Том 2

¹⁰И спросили Его ученики Его: как же книжники говорят, что Илии надлежит прийти прежде? ¹¹Иисус сказал им в ответ: правда, Илия должен прийти прежде и устроить всё; ¹²

но говорю вам, что Илия уже пришел, и не узнали его, а поступили с ним, как хотели; так и Сын Человеческий пострадает от них. ¹³Тогда ученики поняли, что Он говорил им об Иоанне Крестителе.

Вопрос учеников отражает распространенные в среде книжников мессианские ожидания, согласно которым приходу Мессии должно предшествовать возвращение на землю пророка Илии. Эти ожидания основывались, в частности, на Книге пророка Малахии, где указано, что Илия будет послан к народу Израильскому «пред наступлением дня Господня, великого и страшного» (Мал. 4:5).

Следует отметить, что у Малахии ясно говорится о приходе Илии перед наступлением «дня Господня», но ничего не сказано о его приходе перед пришествием Мессии. Между тем, в эсхатологических ожиданиях Израильского народа темы пришествия Мессии и конца света были тесно переплетены. Косвенным подтверждением этого является фрагмент из «Диалога с Трифоном-иудеем» святого Иустина Философа (середина II в). В этом диалоге иудей говорит: «…Мы все ожидаем, что Христос будет человеком от человеков и что, когда придет, будет помазан Илиею. Посему если откроется, что Тот, о Котором вы говорите, есть Христос, то должно вполне признать Его человеком, рожденным от человеков; а так как Илия еще не приходил, я и Христом Его не признаю». На это Иустин отвечает, что «слово Божие предвозвестило Илию предтечею страшного и великого дня, то есть Второго Его Пришествия»; что же касается Его первого пришествия, то ему «также предшествовал вестник, то есть бывший в Илии Дух Божий, который действовал потом чрез Иоанна-пророка»[204]

.

Есть немало оснований полагать, что в сознании иудеев выстраивалась целая цепь эсхатологических событий, включавшая в себя сначала приход Илии, затем пришествие Мессии и наконец наступление «дня Господня» (конца света)[205]. Ученики Иисуса, разделяя эсхатологические чаяния соплеменников, готовы были видеть в Иисусе Мессию, но искренне недоумевали, почему Илия не предварил Его приход. Что же касается представления о страдании и распятии Мессии, то оно никак не укладывалось в общую картину, поскольку пришествие Мессии представляли прежде всего как явление славы и силы Божьей.

3. Исцеление бесноватого отрока

¹⁴

Когда они пришли к народу, то подошел к Нему человек и, преклоняя пред Ним колени, ¹⁵сказал: Господи! помилуй сына моего; он в новолуния беснуется и тяжко страдает, ибо часто бросается в огонь и часто в воду,¹⁶я приводил его к ученикам Твоим, и они не могли исцелить его. ¹⁷

Иисус же, отвечая, сказал: о, род неверный и развращенный! доколе буду с вами? доколе буду терпеть вас? приведите его ко Мне сюда. ¹⁸И запретил ему Иисус, и бес вышел из него; и отрок исцелился в тот час. ¹⁹Тогда ученики, приступив к Иисусу наедине, сказали: почему мы не могли изгнать его? 20Иисус же сказал им: по неверию вашему; ибо истинно говорю вам: если вы будете иметь веру с горчичное зерно и скажете горе сей: «перейди отсюда туда», и она перейдет; и ничего не будет невозможного для вас;²¹сей же род изгоняется только молитвою и постом.

Этот же эпизод описан у Марка и Луки. При этом у Матфея и Марка эпизод происходит сразу же после того, как Иисус спускается с горы Преображения, у Луки – на следующий день (Лк. 9:37). Во всех трех случаях контраст между двумя повествованиями разителен: на горе ученики видят Иисуса в Его Божественной славе; спустившись с горы, они видят, как Он встречается лицом к лицу с демонической силой, являющей себя во всем своем омерзительном безобразии.