Евангелие от Матфея. Исторический и богословский комментарий. Том 2

У Марка рассказ предваряется сценой, в которой Иисус вместе с Петром, Иаковом и Иоанном спускается к прочим ученикам, остававшимся внизу, пока Он был на горе. Подойдя к ним, Он видит вокруг них толпу людей: ученики о чем-то спорят с книжниками. Иисус спрашивает – не у учеников, а у книжников – о причинах спора (Мк. 9:14). Вся эта сцена отсутствует у Матфея и Луки, лишь вскользь упоминающих о том, что Иисус подошел к толпе (Мф. 17:14), или что Его встретила большая толпа (Лк. 9:37).

Слова отца отрока Марк передает в следующей редакции: «Учитель! я привел к Тебе сына моего, одержимого духом немым: где ни схватывает его, повергает его на землю, и он испускает пену, и скрежещет зубами своими, и цепенеет. Говорил я ученикам Твоим, чтобы изгнали его, и они не могли» (Мк. 9:17–18). У Луки отец говорит Иисусу: «Учитель! умоляю Тебя взглянуть на сына моего, он один у меня: его схватывает дух, и он внезапно вскрикивает, и терзает его, так что он испускает пену; и насилу отступает от него, измучив его» (Лк. 9:38–39). Только Лука упоминает, что мальчик, за которого просит отец, является его единственным сыном.

Ответ Иисуса у всех трех синоптиков практически идентичен. Однако само чудо исцеления описано у Марка гораздо подробнее, чем у Матфея:

И привели его к Нему. Как скоро бесноватый увидел Его, дух сотряс его; он упал на землю и валялся, испуская пену. И спросил Иисус отца его: как давно это сделалось с ним? Он сказал: с детства; и многократно дух бросал его и в огонь и в воду, чтобы погубить его; но, если что можешь, сжалься над нами и помоги нам. Иисус сказал ему: если сколько-нибудь можешь веровать, всё возможно верующему. И тотчас отец отрока воскликнул со слезами: верую, Господи! помоги моему неверию. Иисус, видя, что сбегается народ, запретил духу нечистому, сказав ему: дух немой и глухой! Я повелеваю тебе, выйди из него и впредь не входи в него. И, вскрикнув и сильно сотрясши его, вышел; и он сделался, как мертвый, так что многие говорили, что он умер. Но Иисус, взяв его за руку, поднял его; и он встал (Мк. 9:17–27).

Лука, как и Матфей, полностью опускают вопрос Иисуса о том, как давно «это сделалось» с мальчиком, и ответ отца. Опущен весь диалог о вере и неверии, несущий у Марка основную содержательную нагрузку. Само исцеление также описано у Луки без всяких подробностей. Он лишь добавляет упоминание о реакции народа на совершившееся чудо: «но Иисус запретил нечистому духу, и исцелил отрока, и отдал его отцу его. И все удивлялись величию Божию» (Лк. 9:42–43).

Наконец, окончание истории, включающее диалог Иисуса с учениками, отсутствует у Луки, а у Марка весь рассказ заканчивается словами Иисуса: «Сей же род не может выйти иначе, как от молитвы и поста» (Мк. 9:29). Следующее за этим поучение о вере, способной двигать горами (Мф. 17:20), у Марка в данном эпизоде отсутствует. Аналогичное поучение мы встретим у Матфея еще раз – в рассказе о проклятии смоковницы (Мф. 21:21). В параллельном повествовании Марка оно тоже будет присутствовать (Мк. 11:22), а у Луки оно является частью поучения, произнесенного на пути в Иерусалим (Лк. 17:6).

«Он в новолуния беснуется»

Описание симптомов болезни мальчика у Матфея может навести на мысль о том, что он страдал лунатизмом, тогда как у Марка и Луки он предстает скорее как эпилептик. Насколько, однако, уместно в данном случае ставить тот или иной психиатрический или неврологический диагноз?

Лунатизмом в древности называли различные действия, которые человек мог производить в состоянии сна или полусна. Это психическое отклонение приписывали воздействию луны. В настоящее время его принято называть «сомнамбулизмом»; связь этого явления с луной в науке отрицается. Эту связь отрицала и древняя Церковь, о чем свидетельствует комментарий Иоанна Златоуста на рассматриваемый эпизод по версии Матфея. Златоуст приписывает популярные представления о лунатизме влиянию бесов, внушивших людям ошибочное мнение об этой болезни: