Евангелие от психопатов

– Тогда я вам скажу! Как можно было одним махом отправить в мусорную корзину свой приход, годы службы, репутацию? Свою и церкви! Похотью одержимый, вы думали, вы чем-то лучше всех нас? Мы все страдали от воздержания и исцеляли себя постом и молитвами!

– Иисус был женат!

– Молчать! Свиной вы хвост! Ваша апокрифальная ересь заставляет меня пожалеть о том, что сегодня за такое не отправляют на костёр! – архиепископ внезапно почувствовал, что в груди у него заныло, он сел обратно в кресло и обмяк.

– Ваше высокопреосвященство…

– Молчать! Мы мало выплатили компенсаций? Вам сорок миллионов долларов из карманов прихожан – мало? Вы ещё хотите? – руки архиепископа тряслись, нижняя губа отвисла и дрожала от негодования.

– Я люблю эту женщину, как Христос любит свою цер… – договорить отцу Генри не удалось, он умолк, облитый водой из кувшина архиепископа.

– Охладись, шизофреник, – архиепископ Стэнли глубже сел в своё кресло из бордовой кожи, достал из ящика стола белый носовой платок и тщательно вытер руки,– я больше не в силах слушать бред сумасшедшего, мне здоровье не позволяет. Я также очень сожалею о том, что человек не вправе отменить установленное Господом, иначе я лишил бы вас сана немедленно. Однако, я вправе только лишить вас возможности проповедовать в церкви святого Марка, что и сделаю с великим удовольствием. С сегодняшнего дня я запрещаю вам даже появляться на территории церкви. Если вы ослушаетесь меня со свойственной вам дерзостью, – архиепископ поморщился и взялся рукой за сердце, – я буду вынужден обратиться в суд за защитным ордером. А теперь – вон с глаз моих! Расчёт вы получите по почте.

      Отец Генри развернулся и вышел прочь. В ушах его стучали слова, самое важное из того, что произнёс сегодня архиепископ: «человек не вправе отменить установленное Господом, человек не вправе отменить установленное Господом…»

Мэтью поднял глаза к небу и увидел, как Царь Давид дружелюбно улыбается ему.

Беда не приходит одна

Дину Джексону не удалось спасти репутацию отца Генри; история об изнасилованной проститутке попала в лапы к телевизионщикам, хотя, прокурор, почему-то, медлил с арестом. Фредо Капелла с сожалением избавился от ненужного груза; такой священник ему не годился.

      Джил встретил отца Генри на стоянке около продуктового магазина «Альбертсонс», запарковав свой Олдсмобиль прямо у входа. В руках он держал небольшую картонную коробку. Его рыбоподобное лицо ничего не выражало, лишь нижняя губа, чуть оттянутая вниз, изображала намёк на брезгливость.

– Мистер Генри, – начал гангстер, и это обращение прозвучало холодно и крайне неприятно для священника. «Мистер», раньше он называл его святым отцом… – Мистер Капелла попросил меня передать вам эту коробку, в ней ваши бокалы.

Священник смиренно принял коробку.

– А это, – Джил протянул отцу Генри тонкий конверт, – остаток зарплаты. Священник принял и конверт.

– Мистер Капелла больше не нуждается в ваших услугах, прошу отдать ваш ключ от квартиры на Пайк-стрит.

Это было больнее, чем потерять доверие архиепископа и приход. Теперь для всего этого мира он был просто Мэтью Генри.

Мэтью вернулся домой и прошёл в кухню. Безработный, развенчанный, одинокий. Через полураскрытое окно доносилось жизнерадостное щебетание птиц, сидящих на сливовом дереве; лето вновь вступало в свои права. «Взгляните на птиц небесных: они ни сеют, ни жнут, ни собирают в житницы; и Отец ваш Небесный питает их. Вы не гораздо ли лучше их?» – с горечью вслух произнёс Мэтью, чувствуя, что внутри него рушится, крошась на тысячи острых осколков, хрустальный купол. Он машинально открыл холодильник, печально оглядел открытую баночку с засохшей горчицей и накрытое фольгой блюдо с позавчерашней курицей. Это, да бутылка минеральной воды, горсть усохшей моркови на дне овощного отсека. Мэтью захлопнул белую дверцу; есть, всё равно, не хотелось. Маясь, он, всё же, сварил себе большую кружку горького кофе и принялся разбирать почту, веером раскинутую на кухонном столе. Счёт из банка «Чейз» – Мэтью разорвал голубоватый конверт. Семьдесят четыре с небольшим тысячи долларов, все его сбережения. Расчёт из церковного управления пока не поступил, но, можно рассчитывать ещё на полторы тысячи. Теперь нужно подумать, как распорядиться этими деньгами, чтобы их хватило надолго. Может, пойти учиться, изобрести себя заново, открыть новую главу в своём собственном Евангелии? Мэтью вдруг показалось, что, сейчас, когда все отказались от него, и даже возлюбленная хочет лишь расправы, именно сейчас он стал близок к Иисусу, как никогда. А если ты близок к Иисусу, значит, Иисус близок к тебе!