Евгений Онегин

And can't; she's now deeply worrier!, She moans and she'd like to cry...	Нельзя никак; нетерпеливо Метаясь, хочет закричать:
But can't: through door her Eugene enters; In front of eyes of Hades' spectres	Не может; дверь толкнул Евгений: И взорам адских привидений
The girl appeared! Laugh was wild!. They all stood gaping for a while,	Явилась дева; ярый смех Раздался дико; очи всех,
Then hoofs, wry trunks, it let alone The tufted tails, the fangs in mugs,	Копыты, хоботы кривые, Хвосты хохлатые, клыки,
The whiskers and the bloody tongues, The horns and fingers made of bone -	Усы, кровавы языки, Рога и пальцы костяные,
All point at her, such young and fine, And all they cry: 'It's mine! Its mine'	Всё указует на нее, И все кричат: мое! мое!
XX	XX
'It's mine!' the voice of Eugene thunders! And all the gang has vanished fast.	Мое! - сказал Евгений грозно, И шайка вся сокрылась вдруг;
She stayed in frosty tone darkness: Young maiden is with Him at last.	Осталася во тьме морозной Младая дева с ним сам-друг;
Onegin stilly her is helping And in the corner is her laying	Онегин тихо увлекает32 Татьяну в угол и слагает
On shaky bench, and own head To Tanya's shoulder he bends;	Ее на шаткую скамью И клонит голову свою
But suddenly her sister's coming, Then Lensky comes; the light has flashed;	К ней на плечо; вдруг Ольга входит, За нею Ленский; свет блеснул;
With threat Onegin raised his hand And wildly with his eyes is shining;	Онегин руку замахнул, И дико он очами бродит,
He curses all unbidden guests; And half alive she can't have breath..	И незваных гостей бранит; Татьяна чуть жива лежит.
XXI	XXI
They argue louder; he's getting Some long a knife; in short a while	Спор громче, громче; вдруг Евгений Хватает длинный нож, и вмиг
He's killing Lensky; horrid shading Lays down, then a dreadful cry	Повержен Ленский; страшно тени Сгустились; нестерпимый крик
Is heard; the dwelling all is shaking...	Раздался... хижина шатнулась...
In horror Tanya is awaking...	И Таня в ужасе проснулась...
She sees: the room is light again, Through window's a frosty pane	Глядит, уж в комнате светло; В окне жвозь мерзлое стекло
Of dawn the ray all crimson sparkles And Olga opens the door;	Зари багряный луч играет; Дверь отворилась. Ольга к ней,
Like North Aurora's face of her, And like a butterfly she flutters.	Авроры северной алей И легче ласточки, влетает;
'But now tell;' she says, 'to me: Whom did you see in dream with me?'	"Ну, говорит, скажи ж ты мне, Кого ты видела во сне?"