Евней Букетов

Об этом мы узнаем из письма Таисии Алексеевны от 12 октября: «Спасибо за поздравление с праздником. Более того, меня порадовала приписка к поздравлению, что Вы начали писать о Каныше Имантаевиче. Пословица говорит: «Лиха беда начало». Может быть, это начало вдохновит Вас и Вы будете находить время для этой работы. А я буду об этом молиться Аллаху, так как здоровье мое разрушается на глазах и хочется быть уверенной, что это дело не замрет…»

Работа его набирала обороты. Рука просилась к перу, перо — к бумаге. Даже во время утренних пробежек он обдумывал текст, нужные слова, сравнения, фразы, произнося и проверяя их на слух. Придя домой, быстро приняв душ, сразу садился за письменный стол. Память у него была феноменальной: ни одно слово, ни одну фразу, сложенную на бегу, он не забывал. Утренняя свежесть, бег на чистом воздухе всегда прекрасно действовали на него, бодрили, и мозг хорошо работал, мысли текли легко, обгоняя одна другую, и за утро рождалось три-четыре страницы текста…

Супруга Зубайра в такие счастливые часы старалась его не беспокоить, не приглашала к телефону, к утренним визитерам, даже и на завтрак. Ждала, пока он, выполнив утреннюю «норму», выйдет из кабинета. Из-за полуоткрытой двери она лишь наблюдала за ним, склонившимся над столом, стараясь не греметь посудой при приготовлении завтрака, чтобы не отвлекать его от работы.

Писатель Аксслеу СЕЙДИМБЕК. Из дневника:

03.12.1973 года.

«Был дома у Ебеке. Он мне прочитал первые главы своего нового произведения о Каныше Сатпаеве. Основательно описана среда и окружение великого человека, аул, где он родился и вырос. Без лишнего художественного вымысла нарисована картина старого аула. По этому поводу сам Ебеке высказал такую мысль:

— Долг тех, кто в жизни встречался с Канеке, получил от него наставления — запечатлеть это, как было, и оставить потомкам. Это фундамент будущих художественных произведений.

Далее он завел разговор о своих писательских муках. Оказывается, из того, что уже изложил на бумаге, он многое перечеркивает, убирает, заново переписывает. После этого говорили о том, что надо уметь выбрать из множества источников — самые нужные. Он мне показал пять или шесть папок материалов, собранных о Канеке».

11.10.1974 года.

«Сходил на работу к Евнею Арыстанулы. (…) Он сказал, что в прошлые субботу и воскресенье съездил в Баянаул, посетил места, где проходили юношеские годы Каныша».

Осень и зима 1973 года для Евнея Арыстанулы оказались весьма плодотворными, он написал о детских годах Каныша (об овладении мусульманской грамотой, обучении в русско-казахской школе в ауле Чормановых). Две главы будущей книги, условно назвав их «В орбите кочевок», читал знакомым, несколько раз от руки переписывал, окончательно подчистив, отдал машинистке. Получилось 120 страниц (из них 12 страниц «Вместо предисловия»). И все это в нескольких экземплярах отвез в Алматы.

Т. А САТПАЕВА — Е. А БУКЕТОВУ,

13 апреля 1974 года.

«Глубокоуважаемый Евней Арстанович! Прочитала оставленную Вами рукопись будущего большого произведения о Каныше Имантаевиче. Очень интересно написано. Прочитала два раза «с чувством, толком и расстановкой». Много таких особенностей, характеризующих национальные черты быта народа. Прекрасен образ отца, врожденный такт его и влияние на детей. Конечно, ни один русский автор этого совершенно не знает и не отразит в своих «домыслах». Я думаю, Вы уже одержимы этой работой и я спокойна за дальнейшую ее судьбу.