Эволюция на пальцах

Если же предстоит война с другим племенем павианов — например, пограничный конфликт, — два войска павианов выстраиваются друг перед другом в виде двух полумесяцев вогнутыми сторонами друг к другу. В центре — вожаки. И именно такие боевые построения были у древних людей. Потому что люди — приматы, произошедшие от обезьян. От них это естественно и незаметно перетекло к нам.

Есть и ещё несколько любопытных особенностей ведения войны, позаимствованных разумным видом у своих неразумных предков. Например, битва двух представителей вместо битвы двух стай. Каждая стая обезьян выставляет самого сильного самца, эти двое между собой дерутся, а остальные смотрят, ухают, переживают и всячески болеют за своего. Итог драки этих бойцов и определяет, какая стая победила.

То же самое практиковалось в древности и у людей — два войска перед битвой выставляли двух бойцов и с увлечением наблюдали за их схваткой. Подобные вещи и сейчас иногда случаются у самых диких представителей нашего вида — среди уголовников. При выяснении отношений между членами двух банд, каждая выставляет для боя самого здоровенного «быка». Это экономичнее, чем устраивать перестрелку.

Ещё одна деталь. У саванных приматов в стае царит геронтократия, то есть главенствуют старшие особи. Но они не воюют. В войске — молодые самцы. Сами же «начальники» находятся в центре и командуют. Война детьми — видовой признак приматов. Он остался и у нас: по сей день наш вид призывает в войско детей. Стукнуло мальчишке восемнадцать лет — изволь в армию, воевать за старых пузатых начальников. У кабанов, например, совсем не так. У них сражаются только секачи — матерые, здоровенные, седые самцы с желтыми клыками.

Если два стада обезьян случайно встречаются на границе двух территорий, их вожаки важно проходят через строй своих войск, внимательно смотрят друг на друга, а потом, если граница не нарушена, пожимают друг другу руки, обнимаются — подтверждают мирный договор. За ними уже по субординации могут обняться подданные. Этот обезьяний ритуал тоже сохранился у нашего вида. Когда наши президенты, то есть лидеры территорий и ареалов обитания, прилетают в гости друг к другу на самолетах, они видят, что их встречают не приятные глазу барышни в национальных одеждах, не кабинет министров в полном составе, не семья президента, а почему-то всегда строй войск — почётный караул. Откуда тянется этот обычай? Оттуда, из далёкой саванны. Ему сотни тысяч лет, просто за десятки тысяч лет никому никогда в голову не пришло отменить эти обезьяньи порядки. И по всем обезьяньим правилам сначала жмут руки друг другу и обнимаются лидеры, то есть вожаки-доминанты, а уж потом — их свита и разные подручные.

Мы уже говорили о животных истоках искусства, когда рассуждали о любви обезьян к совместным концертам, во время которых они колотят палками по пустотелым стволам и страшно радуются получающимся звукам, поют хором, хлопают в ладоши и кружатся в танце.

Старики вспоминают, что в послевоенное время у подростков не было гитар, поэтому они устраивали коллективные пошумелки, грохоча кастрюлями или листами жести, треща палками по прутьям забора. Почему именно так детеныши людей проводили время? Почему и сегодня они прыгают, как обезьяны, на концертах и дискотеках? Потому что это характерно для нашего вида. А, скажем, проводить время, вися вниз головой, как летучие мыши, — нехарактерно. Мы и не висим. Есть программа — есть поведение. Нет программы — нет поведения.

Многие думают, что мы, люди только по телу животные, а по поведению — чистый разум! Нет. Разум очень биологичен, и потому поведение человека определяется его глубинными животными инстинктами, просто сверху оно прикрыто тонкой плёночкой социальности, то есть слов. Слов о чести, долге, любви, божественных установлениях, патриотизме. Но эти слова не объясняют, а просто прикрывают, как краска ржавчину, естественно-животные корни человеческого поведения.

Почему, например, царский трон всегда стоял на возвышении, цари носили короны, а шлемы часто украшали высокими султанами? Только потому, что во всем животном мире действует одно общее правило: чем ты крупнее, тем сильнее. Тебя больше боятся! Поэтому жаба при нападении надувается и привстает на лапах, кошка выгибает спину, вздыбливает шерсть и поднимает хвост, птицы взъерошивают перья, рыба-шар раздувается. Это, кстати, нашло свое выражение и в языке. Во всех языках мира слова, связанные с доминированием, превосходством, — это вербальная калька с природной программы сравнения размеров: «великий», «превосходительство», «верховный», «вознёсшийся». Чтобы показать своё подчинённое положение, человеческая особь визуально уменьшает себя, вставая на колени. И слова, связанные с подчинением, слабостью, потерей статуса, — из того же пространственного ряда: «ничтожный», «униженный», «павший», «свергнутый», «мелкий» «подонок» (то есть находящийся на дне).