1.3.5. Напиток из молочных пенок – варенец
Моей ватаге только дай волю, начни ее поить одним молоком, тут не то что козы – трех коз не хватит. А я, между прочим, являюсь владельцем всего лишь половины козы….
Милостивые дамы и господа, автор этих строк с прискорбием сообщает, что на дух не переносит молочных пенок, поэтому любые его рассуждения, касающиеся этого продукта, будут насквозь фальшивы. Позвольте заметить только, что для приготовления вполне уместно коровье молоко, а не только полукозье.
Налить в керамический сосуд с широким горлышком (крынку) или в сотейник неснятое молоко и поставить его в разогретую до 200–250 °C духовку. По мере образования на поверхности молока подрумяненных пенок погружать их в молоко. Повторять операцию 5—10 раз, пока все молоко не станет палевого цвета. Подавать охлажденным.
1.4. Полуфабрикаты
Никогда не спрашивай, по ком звонит колокол. Он звонит по ушедшей навеки классической кулинарии, и нет даже маленького островка, который можно было бы объявить ее заповедником.
Милостивые дамы и господа, гиганты пищевой индустрии наконец-то сумели воплотить в жизнь программное указание товарища Ленина: «
Крупное социалистическое хозяйство, крупное капиталистическое хозяйство. Умер-швумер, лишь бы был здоров. Уснуло все. Бутыль, стакан, тазы, хлеб, хлебный нож, фарфор, хрусталь, посуда…
Нет уж, дудки. Это только кажется, что не осталось ни одного очага сопротивления, что нет уже ни одного верного сердца и твердой руки. Гибель кулинарной культуры не произойдет никогда, как никогда не заглушит массовая культура звездных созвучий Моцарта, строф Джона Донна и Иосифа Бродского.
1.4.1. Маринад овощной
Женщины из киногруппы мне понравились. Действовали они быстро и решительно. Принесли стулья, достали тарелки и рюмки, нарезали колбасу. То есть выказали полную готовность отдыхать и развлекаться днем. А Софа даже открыла консервы маникюрными ножницами.
Дневной отдых и жертвенность Софы – беспроигрышный литературный прием. Кто из прозаиков и поэтов сможет удержаться от соблазна в игривых тонах описать злоупотребление алкоголем? Набивший оскомину штамп синтеза жалости и иронии в страницах, посвященных утреннему похмелью.
Насколько труднее быть до конца честным, насколько сложнее описать подлинно сильные чувства. Вы пришли домой сразу после работы, даже чуть раньше. На плите разогреваются основные блюда обеда, и запах их явственен, но ненавязчив. Едва вы успели помыть руки, а на столе уже серебрятся ножи, вилки и ложки, хрустит крахмалом салфетка. На краю тарелки необыкновенно живописен разрезанный на продольные половинки юный, но не маленький огурец, оттеняющий пламя нежащейся под маринадом рыбы. Конечно же, извлеченной не из консервной банки, конечно же, сделанной любовно и умело.
Фламандские натюрморты по силам любому перу. Нет, глубокоуважаемые мастера искусств, не нужно более натюрмортов. Попробуйте описать возникающую в данном контексте гамму настроений и реминисценций. Опишите все это честно, но полно.
То-то же. Все мы горазды описывать семьи несчастные по-разному, утопленных собачек и убитых старух-процентщиц. Как только дело доходит до маринада, приходится отдуваться самому.