Эвританские хроники

Кирилл недоуменно хлопал глазами. Провал в памяти застал его врасплох. Очнулся он на этой симпатичной полянке, окруженный восторженными лицами незнакомых симпатичных девиц и хмурыми физиономиями друзей. Пытаясь разобраться в причинах недовольства своей команды, Кирилл задал осторожный вопрос:

— Нам, случайно, удирать не пришлось?

Дим ехидно засмеялся. Не выдержав, захихикали и амазонки.

— Я что-нибудь не то спросил?

— Ну почему же? Вопрос вполне уместный, — ответил за Дима друид. — Этой ночью почитай полгорода удирало. Думаю, — задумчиво продолжил он, — в радиусе как минимум километра от трактира сейчас нет ни одной живой души.

— И что, все это — я? — поразился Кирилл.

— Ну, не совсем, — честно признался монах, — мы тоже малость порезвились.

— Короче, наши потери? — напрямую спросил Кирилл.

— Вообще-то особых потерь нет, — заерзал Дим.

— Как это нет? — завозмушался домовой. — А котомочка? Это что, не в счет?

— Вот оно в чем дело, — дошло до Кирилла. — Что с ней случилось?

— В лепешку, — огорченно доложил Кузя. — А там — все запасы.

— Не будете ли вы так любезны удовлетворить наше любопытство, — встрял в разговор Саркат, которого верные амазонки все же выдернули из кабака перед его сокрушением. — Что было в той котомке?

— Вино, — лаконично сообщил Дим.

— Торийское, — вздохнул домовой.

— Я разделяю вашу скорбь, — застонал арденский философ, пришедший в себя, как и Кирилл, только на этой полянке. Причина недовольства мужской половины вновь сформированной команды окончательно прояснилась.

— Неправильный опохмел ведет к запою, — глубокомысленно изрек Кирилл.

— Это ты к чему? — подозрительно спросил Дим.

— Значит, так… — Кирилл приподнялся на локте со своего ложа из мягкого мха. В ушах раздался звон. Юноша мужественно пережил нахлынувшую дурноту. — Объявляю мораторий на все виды спиртных напитков.

— Это как? — заволновался Кузя.

— А вот так. Сухой закон.

— Не круто берешь, шеф? — вкрадчиво спросил Дим.

— Нормально. Будем привыкать к трезвому образу жизни.

— Вообще-то привыкать нужно постепенно, — озабоченно пробормотал Кузя.

— Разговорчики! — прикрикнул Кирилл. — С сегодняшнего дня пьем только воду. Возражения есть? Нет! Принято единогласно. Ну а теперь давай знакомиться. Как тебя зовут, дитя природы? — вопросил он Пантейю, окидывая взглядом ее экзотический наряд.

Герой Эвритании не помнил абсолютно ничего с того момента, как Кирон решил в нем порезвиться, а потому вопрос был абсолютно закономерен.

— … Итак, нашим прекрасным дамам нужно найти какой-то артефакт, хранящийся в каком-то храме Пансифилеи, находящемся где-то в Азоре, который, насколько мне известно, является континентом, габаритами не уступающим Евразии.

— Что такое Евразия? — немедленно заинтересовался друид. Саркат тоже насторожился.

— Неважно, — отмахнулся юноша. — Перед нами возникла задача типа: пойди туда, не знаю куда, найди то, не знаю что… Жду свежих идей. Как искать будем? Выкладывайте.

Помогать или не помогать своим новым подругам, в компании Кирилла как-то даже и не обсуждалось. Мужчины ходили петухами, распушив перья. Амазонки, непривычные к таким знакам внимания, тихонько млели.

Все бы ничего, но Кирилл чувствовал себя не в своей тарелке. Пантейя прочно заняла место у его ног. Она смотрела зверем на всех и с обожанием — на героя Эвритании. Кирилл краснел, бледнел и путался. Царица амазонок была, конечно, прелестна, но Натали… Нет, нужно срочно решать ее проблему и двигать в Королевство Синих Гор, понял он, во избежание…

— Так что там насчет идей?

— У меня есть! — немедленно вылез вперед Саркат.

— Свежая?

— Спрашиваешь!

— Вываливай.

— В народ идти надо!

— А ты где вчера был? — нахмурилась Пантейя.

— И где теперь этот народ? — радостно засмеялся Дим.

— Ну, тут мы, положим, все немножко погорячились, так что давайте не будем… — почесал затылок Кирилл. О своих подвигах накануне он уже знал. — Ну, пришли мы в народ, а дальше что?

— Поверьте мне, я в этой области специалист, — затараторил Саркат. — Главное — разговорить человека, а для этого надо заставить его говорить — о чем? — Философ торжествующе посмотрел на аудиторию. — Кто не знает первого правила Сарката, ни за что не догадается!

— Нужно заставить его говорить о самом себе, — сказал Кирилл, — ибо каждый считает себя пупом земли и самым интересным человеком во Вселенной.

— Какой ты умны-ы-ый… — склонив голову набок, восхищенно произнесла царица амазонок.

— Подумаешь, мудрость, — ревниво встрял в разговор Дим. — А вот как его незаметно на разговор о храме переключить да всю подноготную выпытать?

— Для этого есть второе правило Сарката, — заторопился скисший было «пророк».

— Я, кажется, догадываюсь, что это за правило, — засмеялся Кирилл, уверенный, что философ сейчас начнет излагать постулаты Глеба Жеглова.

— Я рад, что у нас такой мудрый предводитель, — подольстился Саркат. — Так вот, — тоном опытного лектора продолжил он, — дабы расположить к себе собеседника еще больше, нужно предложить ему продолжить беседу в более непринужденной обстановке. Ну, скажем, за кувшином торийского или хрюльского…