Exemplar

Служитель ответил: «Учение сие, по общему мнению, ложно. Потому оставайся к нему непричастной и выслушай, чего держится в этой связи христианская вера. Вообще говоря, под Богом разумеют Господа целого мира, Который не оставляет без наказанья ни одного злого и без награды ни одного доброго дела. Кто совершает грехи, для того Бог — Бог беспощадный, как говорит добрый Иов: “Я всегда боялся Бога, как мореходы боятся высоких волн”;[302] кто служит Богу, помышляя о великой награде, тот имеет великого Бога, способного велико его наградить. Но кто преуспел в делании и познании, исторг из себя, посредством многократного умирания, всякое ненавидимое Богом несовершенство и всегда служит Богу с любовью, тот не принимает в своем сердце Бога как Бога в означенном смысле. Он, воистину, обезбожен, свободен от Бога, возлюбив Его как любезного сердцу Возлюбленного, ибо у него отпал рабский страх, как сказано Павлом...[303]

Вот так у божественного человека Бог остается подлинно Богом и Господом, хотя человек и пребывает свободным от Бога в том, грубом смысле, ибо он постиг наивысшее[304].

А вот как человеку надобно быть обездушенным, стать свободным от духа, послушай о различии. Уже с самого начала уяснив себе, что он — тварь, составленная из тела и души и что тело смертно, а душа — вечный дух, человек прощается с телом, со всем его скотством и, обратившись к духу, подчиняет ему [свое] тело. Все его действие направлено внутренним рассуждением на сверхсущественный Дух: как бы Его обнаружить, как Его обрести и свой дух объединить с этим Духом. Таких людей называют духовными, святыми людьми. И вот, когда человек начинает подвизаться в делании и затем длительное время в нем упражняется, а сверхъестественный Дух постоянно играет пред ним, но его никак не удается стяжать, тогда, сознавая свое бессилие, сотворенный дух начинает отдавать себя до конца, в отказе от собственной самости, вечной божественной силе и, презирая свое, устремляться от себя самого в непомерность вышнего Бытия. В такой-то охваченности дух приходит как бы в забвение и к утрате себя самого, как сказал Павел: “Уже не я живу”[305]

, и как Христос говорил: “Блаженны нищие духом”[306]. Таким образом, дух оставляется в своем существе, хотя и становится обездушенным, в смысле утраты свойств, которыми некогда обладал.

Еще мне хотелось бы тебе рассказать о различии между чистой истиной и сомнительными видениями предметов, подлежащих познанию. Не опосредованное ничем созерцание обнаженного Божества несет в себе, без всякого сомнения, подлинную и чистую истину. В какой мере видение разумно, без-образно, чем больше похоже на такое, неопосредованное созерцание, настолько оно благородней. Иные из пророков имели весьма красочные и образные видения, как, например, Иеремия и прочие. Подобные видения еще часто бывают у тайных Божьих друзей — в бодрствовании ли или во сне, в тихом покое и отрешенности от внешних чувств. Один учитель сказал, что некоторым людям явление ангелов чаще бывает во сне, нежели наяву, ибо во сне человек в большей мере спокоен и избавлен от воздействий разнообразной внешней действительности, чем это бывает при бодрствовании[307]

.

Но когда видение, бывшее у кого-то во сне, может и должно называться истинным видением (так в Ветхом Завете королю Фараону снилось о семи тучных и семи тощих коровах[308], и Священное Писание рассказывает о многих подобных же снах), и как здесь отличить правду [от вымысла] (ведь сны в большинстве случаев лгут, хотя, несомненно, время от времени открывают и истину), — об этом тебе нужно узнать, прочитав, что пишет святой Августин о своей святой матери. Она ему говорила, что у нее от Бога есть такой дар: когда ей что-либо сообщается Богом в глубоком сне или же полусне, то ей вместе с тем изнутри дается и различение, дабы правильно распознать, был ли то обыкновенный сон, которому вовсе не следует верить, или то было видение в образах, и ему надлежит доверять[309]

. Кому Бог дарует такую благодать [различения], тот легко с этим может управиться. Но никто не сумеет поведать об этом кому-либо другому в словах; уразумеет лишь тот, кто оное испытал».

Глава LII

О высшем парении наделенного опытом разумного духа

Мудрая дочь говорила: «Я ничего не хотела бы выяснить с той же охотой из сочинений [отцов], как возвышенное истолкование того, где и каким образом, в глубочайшей бездонности [Божьей], познанию испытанного в духовном делании человека надлежит прийти к своей высшей цели, но выяснить так, чтобы добиться согласия между жизненным опытом и изложенными в сих сочинениях мнениями». Тогда Служитель извлек из писаний разумный ответ, и в нем, в соответствии с его скрытым смыслом, говорилось вот что: