Ежу понятно, а мне – нет!

Завтрак и пары прошли как в тумане, даже не помню, что проходили. В руке сжимала два флакончика: один пустой, другой с зельем. За ужином отмерила пару капель и размешала в напитке. На вопрос Ксиан ответила, что для отбеливания зубов. Слава богу, она не попросила тоже.

Но вообще они с Мо теперь думают, что я на праздник Весны как на бал готовлюсь. Даже от двух капель слегка замутило, слава богу, Ран, то есть Нахал, меня предупредил, а то я бы еще до факультатива траванулась. Главное, и состава преступления нет – сама на себя руки наложила, а причину придумали бы: либо принц бросил, либо зубы к балу не побелели, и поминай как звали, может, Нахал бы слезу пустил у меня на могилке, и то от смеха, что такая дура.

Наступил момент икс, я призвала всё свое мужество и актерское мастерство, но скорее мужество, ибо второго нема (в значении сказуемого), постучала и вошла.

– Корина, какой чудесный день, – поприветствовала меня Фа Лем.

Да что ты? Ну, надеюсь, я тебе его испорчу. Почему-то, когда представила, что я тут не столько за свою жизнь борюсь, сколько пришла мстить за лорда Кора, стало легче, даже страх прошел, было только дикое желание стереть ей эту улыбочку с мордашки.

– Отварчик сейчас налью, ты пока располагайся, – она вынесла его, как обычно, на подносе, мне поставила, потом себе. Сегодня даже невооруженным глазом видно, что разное налито.

Из своей кружки она сразу почти половину отхлебнула, и я вдруг поняла, что она тоже волнуется: видимо, не каждый день студенток травит. Я взяла свою кружку как ни в чем не бывало, сделала вид, что пью, даже улыбку выдавила. Огневичка немного расслабилась.

– Корина, сегодня, в преддверии праздника, сильно тебя нагружать не хотелось бы, давай сфокусируемся на возврате импульса силы.

Вдруг раздался жуткий вой. Хоть я и предупреждена была, всё же вздрогнула, так что испуг выглядел очень натурально. Когда Фа Лем вскочила и побежала в коридор, я быстро вылила половину содержимого в припасенный флакон.

Ну, вы же меня уже знаете, я просто не смогла удержаться – кружки поменяла. К тому моменту, как она вернулась, я с вполне убедительным испугом стояла тоже недалеко от двери со «своей» кружкой в руках, пытаясь разглядеть, что случилось.

– Что это, леди Лем? – попыталась я скопировать лицо Ксиан в тот момент, когда ей про поцелуй с Красавчиком рассказывала.

– Не бойся, просто рабочая живность чуть-чуть вышла из-под контроля, – с этими словами, взяв меня под руку, Фа Лем повела меня обратно в кресло. То, что она тут так близко, конечно, нервировало, я боялась, что она содержимое кружки разглядит, поэтому руки подрагивали.

Но Огневичка сама была на взводе, у нее тут операция по умерщвлению в разгаре, и вдруг форс-мажор. Она явно трухнула, быстро собраться не смогла. Сели, она схватила кружку и допила не глядя. Я застыла.

– Корина, ты так испугалась, наверно, сегодня не получится сконцентрироваться, давай в следующую среду продолжим.

«Да, давай, я на могилку к тебе приду отварчик пить».

Воспользовавшись ситуацией, я ушла вместе с кружкой, она и не заметила. Чуть не села прямо в коридоре от навалившегося облегчения, ноги совсем не держали. По стеночке поползла подальше от ее кабинета, а завернув за угол, припустила уже бегом.

В кабинет Нахала я влетела, распахнув дверь с ноги, он чуть книгу не уронил, вставая с кресла. Я без задних мыслей, на радостях, сразу кинулась к нему на шею обнимать. Чувствую, меня тоже обнимают в ответ, хорошо так.

– Хотите посмотреть? – прошептала ему в рубаху.

– Давай!

Как в лучшем голливудском фильме про Джеймса Бонда, сначала я достала из рукава флакончик, поставила ему на стол со словами:

– Тут яд. – Далее кружку с остатками чая со словами: – Тут то, что она пила, – и, указав на свою голову: – А тут – запись, как всё это было.

Прошла, села в кресло, он со спинки подошел, как обычно.

Картинка возникла сразу: видимо, новости из меня просто выплескивались. Посмотрели. Сначала Ран Кор смотрел на меня пристально сверху вниз, потом выдал:

– Ну, Корина…

Я решила, что это комплимент.

– Знаете, иногда выходит лучше, чем задумаешь, – ехидненько улыбаюсь.

Стоит, перебирает мне волосы, качает головой, но вижу, что не злится. Я даже зажмурилась от удовольствия. Так распирало от гордости, что я, оказывается, такая сообразительная.

– Как думаете, она умрет? – надеюсь, не очень злорадно прозвучало.

– Думаю, нет, мало выпила. Но точнее скажу, когда состав проанализирую, – и он отошел.

Потом мне стало совестно: он же ее любил, жениться собирался. Улыбка сама с лица слезла. Решила, что всё же букетик на могилку она заслужила: просто, раз он ее полюбил, хоть миллиграмм в ней хорошего должен был быть.

Договорились, что последняя перевязка будет в девять. Так что я только успевала взять медикаменты – и к нему. В общагу возвращалась уже не в таком радостном настроении.

В этот раз планировала свое перемещение тщательно, даже уроки геометрии вспомнила из школы. Решила перемещаться в ванную комнату, чтобы наверняка. Рассчитала по памяти угол между ванной и раковиной – и повернула камень на браслете.