Ф. В. Булгарин – писатель, журналист, театральный критик

Остается еще один предмет для объяснения. Что скажут мои противники, когда увидят мой портрет при сочинениях? «Как! – возопиют они, – по какому праву осмелился он приложить свою фигуру? Смотри пожалуй: как будто какой великий муж!..» – Потише, потише, господа! – Если б только одни великие мужи имели право издавать свои портреты, то большей части художников пришлось бы разучиться гравировать на меди или рисовать на камне. Но послушайте лучше наш разговор с книгопродавцем Иваном Васильевичем Слениным.

И. В. Сленин. Вы издаете еще три тома ваших сочинений с картинками?

Я. К вашим услугам.

И. В. Сленин. Позвольте мне приложить к ним ваш портрет.

Я. А это на что?

И. В. Сленин. Если вы читаете книгу и покупаете ее, это значит, что она вам нравится. Если книга вам нравится, то вам приятно взглянуть на черты лица ее автора. Не правда ли?

Я

. Все это правда. Но кто вам сказал, что мои сочинения понравятся публике?

И. В. Сленин. У вас, господ критиков, свой расчет, а у нас, книгопродавцев, свой, и кажется, повернее. По нашему, та книга хороша, которую скоро и охотно покупают. А как два первые тома ваших сочинений разошлись с неимоверною скоростью, то я полагаю, что в числе 1500 покупщиков верно найдется двести человек, которым приложение вашего портрета будет приятно. К тому ж г. Фридериц, отличный наш гравер, так мастерски отделает ваш портрет, что он, без всякого сомнения, украсит издание.

Я. Вы, подобно сирене, усыпляете остальную мою скромность.

И. В. Сленин. Какая тут скромность? Кто раз подписал свое имя под печатною статьею, тот уже объявил притязание на известность. Мне кажется, гораздо важнее пустить в публику свое

имя, нежели портрет. Впрочем, о чем спорить? Если кому не понравится ваш портрет, то он вырвет его из книги – и дело с концом!

Я. Но что скажут критики?

И. В. Сленин

. Им ничем не угодишь. Если б вы иначе не показывались в люди, как с закрытым лицом, а портрет свой зарыли в землю – все-таки они нашли бы к чему привязаться.

Я. Мастер убеждать! Но послушайте, приятель: портреты живых сочинителей прилагаются только к сочинениям, издаваемым другими лицами, – а я сам издатель. Что об этом скажут?

И. В. Сленин. Но ведь я буду издателем портрета.

Я. Это только кукольная комедия, любезнейший! Всякий знает, что вы не могли писать с меня портрет, привязав к стулу, против моей воли, а я не люблю никаких уловок. Но прежние ваши убеждения – достаточны. Вот вам рука моя! Именую вас издателем моего портрета, поручаю наблюдать за исполнением и приложить к сочинениям. Мое дело пожертвовать несколькими часами живописцу.

И. В. Сленин. Дело кончено: я издатель и ответчик[976].