Читаем Фабрика планет. Экзопланеты и поиски второй Земли полностью

Может ли планета с вытянутой орбитой быть пригодна для жизни? При небольшом эксцентриситете и достаточно большой ширине зоны умеренных температур землеподобная планета вполне может оставаться внутри нее. Из-за изменения расстояния до звезды сезоны будут более выраженными, но вода на поверхности такого мира будет оставаться жидкой. В случае выхода траектории планеты за пределы зоны умеренных температур ситуация осложняется, но это совсем не обязательно означает, что последствия будут катастрофическими. Планета на орбите со значительным эксцентриситетом движется тем быстрее, чем ближе она к звезде. Поэтому жаркое лето продолжается на ней лишь небольшую часть года. За столь короткий период, даже несмотря на воздействие высоких температур, большая часть воды должна сохранять жидкую форму: она просто не успеет испариться до того момента, когда условия на планете вернутся к норме. Более того, благодаря такому ежегодному всплеску температур вода не будет полностью замерзать даже в наиболее удаленной от звезды точке орбиты планеты. Моделировать климат с помощью расчетов чудовищно трудно, но все-таки, основываясь на данных существующих исследований, мы можем предположить, что, если средний уровень излучения, получаемого землеподобной планетой от звезды в течение года, сопоставим с тем, который бы она получала внутри зоны умеренных температур, за счет перехода от высоких температур к низким и обратно вода на ней могла бы сохранять жидкую форму.

В процессе развития на планете с вытянутой орбитой организмы могли бы впадать в спячку в периоды экстремально высоких и низких температур в течение года. Легче всего адаптировались бы к таким условиям обитатели океанов, так как в крупных водоемах температура меняется не так стремительно, как на суше. Различные формы жизни эволюционируют таким образом, чтобы пик их активности приходился на период нахождения планеты в зоне умеренных температур, а в неблагоприятных условиях уровень метаболизма снижался, обеспечивая выживание в продолжительные периоды бездействия в укрытии.

Формы жизни на Земле демонстрируют как раз такое защитное поведение. Например, бактерии способны выживать приблизительно в течение недели в условиях открытого космоса, тогда как микроорганизмам достаточно спрятаться за слоем горных пород толщиной несколько сантиметров, чтобы пережить падение метеорита. Конечно, выдержать испытания такого рода могут только крохотные организмы, но это и не удивительно — ведь Земля остается в зоне умеренных температур на протяжении всего года. Если бы она покидала ее, у жизни был бы стимул приспособиться к более суровым условиям, вызванным резкими переходами между сезонами. Само разнообразие жизни на Земле показывает, насколько трудно определить, где она заканчивается и где начинается.

Лучший из возможных миров?

Прочесывая небо в поисках оптимально подходящей для жизни планеты, мы пытались найти близнеца Земли. Разумеется, никто не станет отрицать, что наша планета отлично подходит для жизни, но действительно ли она является лучшим вариантом из всех возможных? Могут ли существовать планеты, с еще более благоприятными условиями для развития жизни — так называемые сверхпригодные для жизни миры?

Как это ни парадоксально, отправной точкой формирования сверхпригодных для жизни условий является та стадия в жизни планеты, при которой вы бы точно не захотели на ней оказаться. Земля изрезана следами непрерывной вулканической активности, атмосфера заполнена побочными результатами этой активности — сернистым газом и метаном; поверхность в отсутствие защитного озонового слоя выжигается ультрафиолетом, на нее выпадают осадки в виде красных и желтых частичек серы; моря красные из-за высокого содержания железа, и под всем этим — микробные формы жизни. Добро пожаловать на Землю, какой она была 2,3 млрд лет назад! Тогда наша планета стояла на пороге самого масштабного вымирания в своей истории.

Примерно за 200 млн лет до того в земных океанах появились сине-зеленые бактерии. С появлением этих микроорганизмов на нашей планете начался принципиально новый процесс — превращение углекислого газа и воды в сахара и кислород с помощью энергии солнечного света. Так на Земле появился фотосинтез.

Эти крошечные машины для фотосинтеза называют цианобактериями. На первых порах выделяемый ими кислород вступал в реакцию с вулканическими газами, что приводило к повторному формированию углекислого газа в сопровождении водяных паров, или — с железом в воде, заставляя его окисляться. Но последовавшее за этим бурное развитие цианобактерий привело к тому, что ресурсов для поглощения выделяемого ими кислорода на планете просто не осталось. Кислород хлынул в атмосферу, спровоцировав так называемую кислородную катастрофу — глобальное изменение ее состава.

Перейти на страницу:

Все книги серии Книжные проекты Дмитрия Зимина

Достаточно ли мы умны, чтобы судить об уме животных?
Достаточно ли мы умны, чтобы судить об уме животных?

В течение большей части прошедшего столетия наука была чрезмерно осторожна и скептична в отношении интеллекта животных. Исследователи поведения животных либо не задумывались об их интеллекте, либо отвергали само это понятие. Большинство обходило эту тему стороной. Но времена меняются. Не проходит и недели, как появляются новые сообщения о сложности познавательных процессов у животных, часто сопровождающиеся видеоматериалами в Интернете в качестве подтверждения.Какие способы коммуникации практикуют животные и есть ли у них подобие речи? Могут ли животные узнавать себя в зеркале? Свойственны ли животным дружба и душевная привязанность? Ведут ли они войны и мирные переговоры? В книге читатели узнают ответы на эти вопросы, а также, например, что крысы могут сожалеть о принятых ими решениях, воро́ны изготавливают инструменты, осьминоги узнают человеческие лица, а специальные нейроны позволяют обезьянам учиться на ошибках друг друга. Ученые открыто говорят о культуре животных, их способности к сопереживанию и дружбе. Запретных тем больше не существует, в том числе и в области разума, который раньше считался исключительной принадлежностью человека.Автор рассказывает об истории этологии, о жестоких спорах с бихевиористами, а главное — об огромной экспериментальной работе и наблюдениях за естественным поведением животных. Анализируя пути становления мыслительных процессов в ходе эволюционной истории различных видов, Франс де Вааль убедительно показывает, что человек в этом ряду — лишь одно из многих мыслящих существ.* * *Эта книга издана в рамках программы «Книжные проекты Дмитрия Зимина» и продолжает серию «Библиотека фонда «Династия». Дмитрий Борисович Зимин — основатель компании «Вымпелком» (Beeline), фонда некоммерческих программ «Династия» и фонда «Московское время».Программа «Книжные проекты Дмитрия Зимина» объединяет три проекта, хорошо знакомые читательской аудитории: издание научно-популярных переводных книг «Библиотека фонда «Династия», издательское направление фонда «Московское время» и премию в области русскоязычной научно-популярной литературы «Просветитель».

Франс де Вааль

Биология, биофизика, биохимия / Педагогика / Образование и наука
Скептик. Рациональный взгляд на мир
Скептик. Рациональный взгляд на мир

Идея писать о науке для широкой публики возникла у Шермера после прочтения статей эволюционного биолога и палеонтолога Стивена Гулда, который считал, что «захватывающая действительность природы не должна исключаться из сферы литературных усилий».В книге 75 увлекательных и остроумных статей, из которых читатель узнает о проницательности Дарвина, о том, чем голые факты отличаются от научных, о том, почему высадка американцев на Луну все-таки состоялась, отчего умные люди верят в глупости и даже образование их не спасает, и почему вода из-под крана ничуть не хуже той, что в бутылках.Наука, скептицизм, инопланетяне и НЛО, альтернативная медицина, человеческая природа и эволюция – это далеко не весь перечень тем, о которых написал главный американский скептик. Майкл Шермер призывает читателя сохранять рациональный взгляд на мир, учит анализировать факты и скептически относиться ко всему, что кажется очевидным.

Майкл Брант Шермер

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература
Записки примата: Необычайная жизнь ученого среди павианов
Записки примата: Необычайная жизнь ученого среди павианов

Эта книга — воспоминания о более чем двадцати годах знакомства известного приматолога Роберта Сапольски с Восточной Африкой. Будучи совсем еще молодым ученым, автор впервые приехал в заповедник в Кении с намерением проверить на диких павианах свои догадки о природе стресса у людей, что не удивительно, учитывая, насколько похожи приматы на людей в своих биологических и психологических реакциях. Собственно, и себя самого Сапольски не отделяет от своих подопечных — подопытных животных, что очевидно уже из названия книги. И это придает повествованию особое обаяние и мощь. Вместе с автором, давшим своим любимцам библейские имена, мы узнаем об их жизни, страданиях, любви, соперничестве, борьбе за власть, болезнях и смерти. Не менее яркие персонажи книги — местные жители: фермеры, егеря, мелкие начальники и простые работяги. За два десятилетия в Африке Сапольски переживает и собственные опасные приключения, и трагедии друзей, и смены политических режимов — и пишет об этом так, что чувствуешь себя почти участником событий.

Роберт Сапольски

Биографии и Мемуары / Научная литература / Прочая научная литература / Образование и наука

Похожие книги

12 недель в году
12 недель в году

Многие из нас четко знают, чего хотят. Это отражается в наших планах – как личных, так и планах компаний. Проблема чаще всего заключается не в планировании, а в исполнении запланированного. Для уменьшения разрыва между тем, что мы хотели бы делать, и тем, что мы делаем, авторы предлагают свою концепцию «года, состоящего из 12 недель».Люди и компании мыслят в рамках календарного года. Новый год – важная психологическая отметка, от которой мы привыкли отталкиваться, ставя себе новые цели. Но 12 месяцев – не самый эффективный горизонт планирования: нам кажется, что впереди много времени, и в результате мы откладываем действия на потом. Сохранить мотивацию и действовать решительнее можно, мысля в рамках 12-недельного цикла планирования. Эта система проверена спортсменами мирового уровня и многими компаниями. Она поможет тем, кто хочет быть эффективным во всем, что делает.На русском языке публикуется впервые.

Брайан Моран , Майкл Леннингтон

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература
Монахи войны
Монахи войны

Книга британского историка Десмонда Сьюарда посвящена истории военно-монашеских объединений: орденам тамплиеров и госпитальеров, сражавшимся с неверными в Палестине; Тевтонскому ордену и его столкновениям с пруссами и славянскими народами; испанским и португальским орденам Сантьяго, Калатравы и Алькантары и их участию в Реконкисте; а также малоизвестным братствам, таким как ордена Святого Фомы и Монтегаудио. Помимо описания сражений и политических интриг с участием рыцарей и магистров, автор детально описывает типичные для орденов форму одежды, символику и вооружение, образ жизни, иерархию и устав. Кроме того, автор рассказывает об отдельных личностях, которые либо в силу своего героизма и выдающихся талантов, либо, напротив, особых пороков и злодейств оставили значительный след в истории орденов.

Десмонд Сьюард

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература
История леса
История леса

Лес часто воспринимают как символ природы, антипод цивилизации: где начинается лес, там заканчивается культура. Однако эта книга представляет читателю совсем иную картину. В любой стране мира, где растет лес, он играет в жизни людей огромную роль, однако отношение к нему может быть различным. В Германии связи между человеком и лесом традиционно очень сильны. Это отражается не только в облике лесов – ухоженных, послушных, пронизанных частой сетью дорожек и указателей. Не менее ярко явлена и обратная сторона – лесом пропитана вся немецкая культура. От знаменитой битвы в Тевтобургском лесу, через сказки и народные песни лес приходит в поэзию, музыку и театр, наполняя немецкий романтизм и вдохновляя экологические движения XX века. Поэтому, чтобы рассказать историю леса, немецкому автору нужно осмелиться объять необъятное и соединить несоединимое – экономику и поэзию, ботанику и политику, археологию и охрану природы.Именно таким путем и идет автор «Истории леса», палеоботаник, профессор Ганноверского университета Хансйорг Кюстер. Его книга рассказывает читателю историю не только леса, но и людей – их отношения к природе, их хозяйства и культуры.

Хансйорг Кюстер

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература