Читаем Фабрика планет. Экзопланеты и поиски второй Земли полностью

Учитывая то, насколько сильно климат на планете типа «глазное яблоко» отличается от привычного нам, стоит задуматься, а нужно ли вообще говорить о зоне умеренных температур? При оценке вероятности существования воды в жидкой фазе исходят из допущения, что планета в зоне умеренных температур является землеподобной планетой с равномерным распределением тепла. Очевидно, что для мира типа «глазное яблоко», находящегося в приливном захвате, это допущение не соответствует действительности. Как это ни странно, но благодаря резкому перепаду температур на планете, которая во всем остальном похожа на Землю, вода может оставаться жидкой за пределами области, традиционно считающейся подходящей для этого. В предыдущей главе мы говорили о планете Глизе 581 c, которая находится у внутренней границы зоны умеренных температур, и поэтому считается, что ее поверхность, скорее всего, представляет собой выжженную пустыню, как на Венере. Но из-за двойственной природы планеты типа «глазное яблоко» дневная ее сторона должна представлять собой зону неконтролируемого парникового эффекта, а ночная — холодную ловушку. При этом на границе между ними могут иметься условия для существования воды в жидкой фазе. Таким образом, мы в очередной раз убеждаемся, что на самом деле принципы, которые мы считаем универсальными, применимы далеко не всегда и далеко не к любой среде.

При более высокой плотности атмосферы планеты тепло могло бы равномерно перераспределяться между дневной и ночной сторонами. Венера, на которой сутки длятся дольше года, практически находится в приливном захвате с Солнцем. Несмотря на это, на всей поверхности планеты сохраняется температура, близкая к температуре плавления свинца. Причина заключается в том, что толстая пелена облаков, образующая изолирующий слой, и сильные ветры в верхней части атмосферы Венеры нейтрализуют тепло солнечного излучения. Поверхность Венеры определенно непригодна для жизни: куда бы вы ни отправились на ее поверхности, исход будет одинаковым — вы сгорите.

Вращение Венеры — любопытная головоломка. Планета вращается вокруг оси не только медленно, совершая полный оборот за 243 дня, но еще и в направлении, противоположном направлению вращения Земли. В небе над Венерой Солнце встает на западе, а заходит на востоке.

Это отличие кажется весьма необычным. Все планеты, сформировавшиеся в одном протопланетном диске, должны обращаться по орбитам и вращаться вокруг оси в одном направлении. Аномальное направление вращения часто объясняют катастрофическим столкновением, вызвавшим наклон оси планеты. Например, считается, что Уран обязан необычайно большим наклоном своей оси мощным столкновением, имевшим место на поздних этапах его формирования. Однако причиной вращения Венеры в обратном направлении может быть ее атмосфера.

При взаимодействии с солнечным светом молекулы газа в атмосфере Венеры ускоряются, что приводит к повышению давления над разными участками планеты. Из-за разницы давлений горячий газ перетекает в более холодную область, образуя там участок с газом высокой плотности.

На нагрев газа уходит определенное время, поэтому перемешивание слоев атмосферы происходит с небольшим отставанием относительно движения Солнца[37]

. Молекулы газа скапливаются, образуя плотный участок в атмосфере, не на противоположной стороне планеты, а в месте, находящемся под некоторым углом к Солнцу. Когда гравитация Солнца начинает притягивать этот более плотный участок, создается вращающий момент, который приводит в движение атмосферу. При перемещении толстого газового покрывала по поверхности планеты создаваемого им сопротивления оказывается достаточно, чтобы планета начала вращаться в обратном направлении.

Из-за более короткой орбиты Венера рискует оказаться в приливном захвате с Солнцем. Создаваемая атмосферой сила сопротивления может препятствовать этому, заставляя планету медленно вращаться в направлении, противоположном обычному. Любопытно, что в атмосфере земного типа механизм противостояния приливному захвату может быть даже более эффективным. Благодаря высокой степени разреженности воздух будет поглощать меньший объем излучения звезды, давая возможность большему количеству тепла проникать через газ к поверхности. Поэтому создаваемая звездой разница температур будет сильнее влиять на сопротивление газа вращению планеты, чем в том случае, когда газ погребен на дне такой толстой атмосферы, как на Венере. Это приводит к созданию более высокого вращающего момента там, где его влияние чувствуется сильнее всего, — вблизи поверхности планеты.

Существующих данных о планетах, обращающихся вблизи своих звезд, недостаточно, чтобы определить, скольким из них удалось избежать приливного захвата. Но если этот механизм эффективен, он может помочь планете с атмосферой, похожей на земную, не превратиться в «глазное яблоко» даже в зоне умеренных температур в системе с красным карликом.

Возвращение на Татуин

Перейти на страницу:

Все книги серии Книжные проекты Дмитрия Зимина

Достаточно ли мы умны, чтобы судить об уме животных?
Достаточно ли мы умны, чтобы судить об уме животных?

В течение большей части прошедшего столетия наука была чрезмерно осторожна и скептична в отношении интеллекта животных. Исследователи поведения животных либо не задумывались об их интеллекте, либо отвергали само это понятие. Большинство обходило эту тему стороной. Но времена меняются. Не проходит и недели, как появляются новые сообщения о сложности познавательных процессов у животных, часто сопровождающиеся видеоматериалами в Интернете в качестве подтверждения.Какие способы коммуникации практикуют животные и есть ли у них подобие речи? Могут ли животные узнавать себя в зеркале? Свойственны ли животным дружба и душевная привязанность? Ведут ли они войны и мирные переговоры? В книге читатели узнают ответы на эти вопросы, а также, например, что крысы могут сожалеть о принятых ими решениях, воро́ны изготавливают инструменты, осьминоги узнают человеческие лица, а специальные нейроны позволяют обезьянам учиться на ошибках друг друга. Ученые открыто говорят о культуре животных, их способности к сопереживанию и дружбе. Запретных тем больше не существует, в том числе и в области разума, который раньше считался исключительной принадлежностью человека.Автор рассказывает об истории этологии, о жестоких спорах с бихевиористами, а главное — об огромной экспериментальной работе и наблюдениях за естественным поведением животных. Анализируя пути становления мыслительных процессов в ходе эволюционной истории различных видов, Франс де Вааль убедительно показывает, что человек в этом ряду — лишь одно из многих мыслящих существ.* * *Эта книга издана в рамках программы «Книжные проекты Дмитрия Зимина» и продолжает серию «Библиотека фонда «Династия». Дмитрий Борисович Зимин — основатель компании «Вымпелком» (Beeline), фонда некоммерческих программ «Династия» и фонда «Московское время».Программа «Книжные проекты Дмитрия Зимина» объединяет три проекта, хорошо знакомые читательской аудитории: издание научно-популярных переводных книг «Библиотека фонда «Династия», издательское направление фонда «Московское время» и премию в области русскоязычной научно-популярной литературы «Просветитель».

Франс де Вааль

Биология, биофизика, биохимия / Педагогика / Образование и наука
Скептик. Рациональный взгляд на мир
Скептик. Рациональный взгляд на мир

Идея писать о науке для широкой публики возникла у Шермера после прочтения статей эволюционного биолога и палеонтолога Стивена Гулда, который считал, что «захватывающая действительность природы не должна исключаться из сферы литературных усилий».В книге 75 увлекательных и остроумных статей, из которых читатель узнает о проницательности Дарвина, о том, чем голые факты отличаются от научных, о том, почему высадка американцев на Луну все-таки состоялась, отчего умные люди верят в глупости и даже образование их не спасает, и почему вода из-под крана ничуть не хуже той, что в бутылках.Наука, скептицизм, инопланетяне и НЛО, альтернативная медицина, человеческая природа и эволюция – это далеко не весь перечень тем, о которых написал главный американский скептик. Майкл Шермер призывает читателя сохранять рациональный взгляд на мир, учит анализировать факты и скептически относиться ко всему, что кажется очевидным.

Майкл Брант Шермер

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература
Записки примата: Необычайная жизнь ученого среди павианов
Записки примата: Необычайная жизнь ученого среди павианов

Эта книга — воспоминания о более чем двадцати годах знакомства известного приматолога Роберта Сапольски с Восточной Африкой. Будучи совсем еще молодым ученым, автор впервые приехал в заповедник в Кении с намерением проверить на диких павианах свои догадки о природе стресса у людей, что не удивительно, учитывая, насколько похожи приматы на людей в своих биологических и психологических реакциях. Собственно, и себя самого Сапольски не отделяет от своих подопечных — подопытных животных, что очевидно уже из названия книги. И это придает повествованию особое обаяние и мощь. Вместе с автором, давшим своим любимцам библейские имена, мы узнаем об их жизни, страданиях, любви, соперничестве, борьбе за власть, болезнях и смерти. Не менее яркие персонажи книги — местные жители: фермеры, егеря, мелкие начальники и простые работяги. За два десятилетия в Африке Сапольски переживает и собственные опасные приключения, и трагедии друзей, и смены политических режимов — и пишет об этом так, что чувствуешь себя почти участником событий.

Роберт Сапольски

Биографии и Мемуары / Научная литература / Прочая научная литература / Образование и наука

Похожие книги

12 недель в году
12 недель в году

Многие из нас четко знают, чего хотят. Это отражается в наших планах – как личных, так и планах компаний. Проблема чаще всего заключается не в планировании, а в исполнении запланированного. Для уменьшения разрыва между тем, что мы хотели бы делать, и тем, что мы делаем, авторы предлагают свою концепцию «года, состоящего из 12 недель».Люди и компании мыслят в рамках календарного года. Новый год – важная психологическая отметка, от которой мы привыкли отталкиваться, ставя себе новые цели. Но 12 месяцев – не самый эффективный горизонт планирования: нам кажется, что впереди много времени, и в результате мы откладываем действия на потом. Сохранить мотивацию и действовать решительнее можно, мысля в рамках 12-недельного цикла планирования. Эта система проверена спортсменами мирового уровня и многими компаниями. Она поможет тем, кто хочет быть эффективным во всем, что делает.На русском языке публикуется впервые.

Брайан Моран , Майкл Леннингтон

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература
Монахи войны
Монахи войны

Книга британского историка Десмонда Сьюарда посвящена истории военно-монашеских объединений: орденам тамплиеров и госпитальеров, сражавшимся с неверными в Палестине; Тевтонскому ордену и его столкновениям с пруссами и славянскими народами; испанским и португальским орденам Сантьяго, Калатравы и Алькантары и их участию в Реконкисте; а также малоизвестным братствам, таким как ордена Святого Фомы и Монтегаудио. Помимо описания сражений и политических интриг с участием рыцарей и магистров, автор детально описывает типичные для орденов форму одежды, символику и вооружение, образ жизни, иерархию и устав. Кроме того, автор рассказывает об отдельных личностях, которые либо в силу своего героизма и выдающихся талантов, либо, напротив, особых пороков и злодейств оставили значительный след в истории орденов.

Десмонд Сьюард

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература
История леса
История леса

Лес часто воспринимают как символ природы, антипод цивилизации: где начинается лес, там заканчивается культура. Однако эта книга представляет читателю совсем иную картину. В любой стране мира, где растет лес, он играет в жизни людей огромную роль, однако отношение к нему может быть различным. В Германии связи между человеком и лесом традиционно очень сильны. Это отражается не только в облике лесов – ухоженных, послушных, пронизанных частой сетью дорожек и указателей. Не менее ярко явлена и обратная сторона – лесом пропитана вся немецкая культура. От знаменитой битвы в Тевтобургском лесу, через сказки и народные песни лес приходит в поэзию, музыку и театр, наполняя немецкий романтизм и вдохновляя экологические движения XX века. Поэтому, чтобы рассказать историю леса, немецкому автору нужно осмелиться объять необъятное и соединить несоединимое – экономику и поэзию, ботанику и политику, археологию и охрану природы.Именно таким путем и идет автор «Истории леса», палеоботаник, профессор Ганноверского университета Хансйорг Кюстер. Его книга рассказывает читателю историю не только леса, но и людей – их отношения к природе, их хозяйства и культуры.

Хансйорг Кюстер

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература