Факультет. Курс третий

– Ты имеешь в виду ваши занятия физкультурой? Боевыми искусствами? У меня есть информация, что ты весьма продвинулся. И даже позволяешь себе вольности иногда размахивать руками вне физкультурного зала. Последнее – зря. Имей в виду, на тебя направлено изрядное количество глаз, и, несмотря на твоих высоких покровителей, может так случиться, что ты попадешь в нехорошую ситуацию. Прими это как дружеский совет и не обижайся! Хорошо?

– Хорошо! Спасибо, Георгий Сергеевич! – Кирилл, конечно, понимал: Толкачев говорит той о разборке в доме отдыха – между Кириллом и Машиным знакомым Олегом. Олегу тогда досталось, и он, вроде бы даже, поклялся отомстить обидчику. Но пока – кишка тонка. И слава богу.

– Но ладно. – Толкачев рывком поднялся. – Не буду тебя задерживать, тебе ведь уже пора на учебу. Хвостов по инженерной специальности нет?

– Нет. – Кирилл улыбнулся. – Еще раз спасибо, Георгий Сергеевич!

Глава восьмая. В Кремле

За три дня до похода в Кремль парадный мундир Кирилла был готов – о чем ему персонально сообщили. Вечером он принес его домой – показать папе с мамой, а заодно дать отвисеться и прикрепить награды. Родители, увидев такое чудо, просто потеряли дар речи и долго не могли прийти в себя.

Первым, конечно, душевное равновесие восстановил папа, и как результат – он засы

пал сына вопросами. Пришлось отвечать, причем отвечать подробно. Ну, как подробно? Без объяснения предмета, а только в общих чертах.

– Значит, уже старший лейтенант? – папа с нескрываемым волнением рассматривал удостоверение Кирилла. – Быстро, очень быстро! Получил, значит, очередное звание? Значит, у вас в конторе его так быстро присваивают? Вот уж никогда бы не подумал! В армии, например, – только через полтора года службы. Мать, говори, не молчи! Оцени сына, а ты всё сомневалась, что из него человек выйдет! А оно – вон оно как получается. Глядишь, еще через пару лет – уже капитан, а к двадцати пяти – так и вообще майор! А перспективному майору ФСБ и невеста достойная полагается. Займешься на досуге подбором невесты?

– Шути, шути! – мама тщательно ощупывала и осматривала мундир, иногда цокая языком. – Отлично сшит, и отличная ткань, нужно заметить. Скажу тебе, как человек, не понаслышке знакомый со швейным делом: работали серьезно. Ну-ка давай надевай – показывай!

С шутками, как говорится, и прибаутками Кирилл облачился в мундир – все как положено: с рубашкой и галстуком. Мама тщательно следила за всеми его телодвижениями (кроме надевания брюк, само собой). Иногда она скептически поджимала губы и закатывала глаза – но, впрочем, не так эмоционально, как она умеет. А когда Кирилл закончил, обошла его три раза по кругу, пытаясь обнаружить несоответствия мундира фигуре. Но мундир сел идеально.

– Красавец! – папа, второй (или третий) раз за вечер испытав прилив гордости за сына, сильно пожал Кириллу руку. – Одно плохо: значков на мундире никаких нет. И наград нет. А значки для офицера – всё равно что записи в сопроводительном листе к породистому доберману: от каких родителей и в каких выставках выставлялся. Без значков – никак нельзя. Ну, о наградах я вообще не говорю – здесь даже не доберман, а целый питбуль, прости господи!

– Боря, перестань! – одернула папу мама. – Имей хоть какое-то уважение к людям в лампасах – они ведь нашу родину и наш покой охраняют. Вот и сын сейчас – в их числе. Не переноси на сына свою нелюбовь к «сапогам».

– Да я и не переношу! – слегка сконфузился папа. – Стараюсь не переносить – но как вспоминаю, сколько крови из меня выпили все эти золотопогонники-МВДшники, пожарные МЧСники и так далее – так сразу скулы от злобы сводит, и хочется бить всех подряд. Но Кирилл, конечно, здесь не причем. И даже наоборот – может, дорастет до такого уровня, что мы через него станем решать насущные проблемы с беспределом надзорных, правоохранительных и фискальных органов. Свой человек в ФСБ, да еще и при солидном звании – это дорогого стоит.

– Не юродствуй, сказано тебе! – мама ущипнула папу за ухо. – Вот эту дурную привычку раздражаться по мелочам я в тебе и ненавижу! Начинаешь за здравие, а заканчиваешь вечно ментовским беспределом. Кирилл, ты за меня?

– Я за вас обоих. – Кирилл обнял родителей. – Я вас обоих люблю и уважаю. А с папой согласен – значков не хватает. И наград не хватает. Буду надеяться, что мне что-нибудь выдадут, когда настанет пора надевать мундир для парада. Негоже в мундире и без значков. Не кошерно!

* * *

– Может быть, рассказать родителям о своих регалиях? – в очередной раз спросил сам себя Кирилл, в очередной раз сидя на кухне и распивая чаи. – Как-никак, они самые близкие мне люди, и обманывать их, вроде бы, не совсем правильно. С другой стороны, от меня немедленно потребуют рассказать всё, а это невозможно. Во-первых, не поверят, во-вторых, если поверят, сильно испугаются, в-третьих, предупреждение Толкачева (а я его помню) о неразглашении государственной тайны никто не отменял. Причем Толкачев здесь – не самое высокое ответственное лицо.