Факультет Романтики. Ромфак (СИ)

— Это не какули! А просто реклама кошачьего туалета! — огрызнулась я, густо краснея и очень надеясь, что мои лиловые от стыда щеки скроет красноватый свет луны. — Где мой выигрыш? Где остальные участники? А это что еще такое-то?! Я не понимаю!

На этом важном моменте я почувствовала, как чьи-то маленькие лапки настойчиво тормошат правую штанину моих стильных кожаных мотоштанов. От раздражения я по инерции едва не отвесила пинок белочке, которая в этот неудачный момент всячески пыталась привлечь мое внимание. Зверек нетерпеливо попискивал, словно собирался мне что-то сказать, но постоянно терял мысль… если, конечно, таковая была в его маленькой лохматой головке. Тяжелый циферблат часов на ее пузике, словно мощный пояс чемпиона единоборств, показывал время без пяти три ночи, позолоченные стрелки поблескивали в красноватом свете луны. Несмотря на пережитые удары, тряску и прочие механические повреждения часы проявляли удивительную живучесть и упрямо продолжали идти, словно символ неугасающей воли к жизни. Они чем-то напоминали мне меня саму, мне тоже еще рано было сдаваться. Сначала я хотела схватить назойливую белочку за шкирку и убрать подальше, но, наклоняясь, заметила ее огромные безумно милые бутылочно-зеленые глаза. Такие большие, искренние и… такие знакомые.

Зверушка смотрела на меня таким влюбленным взглядом, полным восхищения и обожания, словно я была последним очень сладким орешком на Земле!

— Уси-пуси! Какая холосая лапуся! — просюсюкала я, расплываясь в умилительной улыбке, и наклонилась, чтобы хорошенько погладить малышку. Интересно, почему же она на меня так смотрит? Что сейчас происходит в голове у этого симпатичного грызуна?

Коста, находясь в образе белки, сейчас просто замер от волнения на месте, боясь пошевелить даже своими длинными темными усами. Его крохотное беличье сердечко колотилось с частотой выше триста ударов в минуту, грозясь выскочить из груди и упасть к ногам этой несносной пацанки Антонины. Никогда прежде Константин Блэкстоун так не волновался, как в этот момент! Ведь именно сейчас любовь всей его короткой жизни должна сказать «да»! И ради одного этого мгновения парень потерял все — солидный заслуженный авторитет опасного плохого парня, уважение и любовь родного отца, богатую красивую невесту вместе с громадным приданным. Теперь у Константина Блэкстоуна не осталось ничего кроме самой жизни, которой он и не очень-то дорожил. Маленький лесной тролль все продумал, все предусмотрел. Самое главное и сложное для него сейчас — не бахнуться в обморок к нее ногам! Конечно, влюбленный парень миллион раз представлял в своих мечтах самую романтичную картину, когда он, Коста, красиво становится на одно колено на фоне огромной красной луны, парящей над шепчущим во сне морем. Он протягивает кольцо с огромным Сапфиром семи морей своей избраннице, произносит слова любви и верности, сожалеет о том, что натворил, искренне просит прощения и сам не верит, каким был дураком. Но теперь он все понял, безумно влюблен и потому делает предложение своего сердца и лапы… то есть руки!

Антонина, конечно же, принимает кольцо и, еще не надев его, тоже просит за все прощения и признается, что все это время была тайно влюблена в Косту, мечтала лишь о нем, но боялась открыться. Затем девушка надевает кольцо, счастливые молодые целуются и уезжают в закат на крутых байках. Эх, это могла бы быть самая романтичная сцена за всю историю их приморского городка! Все было бы идеально и божественно красиво, как в сказке, если бы она только сказала «да»! Одно лишь это слово дало бы Косте столько сил! Он бы стал неуязвим, будто у маленькой белочки выросли крылья за спиной, и она научилась летать. Парень бы прямо тут взлетел к звездному ночному небу и достал для нее кусочек этой вишневой луны. А еще лучше — начал бы свой собственный бизнес, независимо от отца. Коста был стопроцентно уверен, что после того, как Антонина скажет «да», то он непременно станет самым счастливым и богатым парнем на Земле. Ему ничего больше не будет нужно, все остальное лишь неважная суета. И жили бы они долго и счастливо еще много-много лет!

Как жаль, что подобное случается только в сказках! В реальности Коста сейчас даже не смел принять свой человеческий облик, боясь оказаться абсолютно голым перед девушкой своей мечты и поразить ее своей «голожопостью». Да-да, ведь у него сейчас совершенно не было одежды! Он оставил свои старые черные джинсы в багажнике своего любимого мотоцикла по имени Макс, с которым он никогда не расставался и который отдал ей, не раздумывая! И потому в этот романтичный момент вместо прекраснейших слов, почти что стихов о вечной любви, Коста, будучи маленькой белочкой, лишь смог повыше задрать лапки над головой, протягивая кольцо Антонине и сдавленно пропищать:

— Ня! Воть! О-ой! Ай! Не надо меня гладить! Фу!