Фальдийская восьмерка

– Платят здесь мне, поэтому делаем по-моему, – прогудел Раскон, когда за столом слегка поутихли, а до намеченного времени осталось не больше пятнадцати минут. – Главное для нас это не допустить их за кольцо стен. Подпустим поближе, дадим бой у ворот. Сверху прикроют скрапперы, снизу огнеметатели, будут отгонять шарков. У нас стены, нас больше, мы выше, ворота им не взять. Последнее, что нам нужно – это мертвецы, разбредающиеся по дому и поселку. Будем бить наверняка и сразу добивать.

– Плачу здесь я, – буркнул Сонатар. – Избавимся от Раготара, остальные разбегутся. Я дал указания, и если он будет настолько глуп, что подставится под скраппер – мои люди на крыше этой возможностью воспользуются. Держите ворота, чтобы ни одна тварь не попала в дом, за это вам и платят. Но решающая роль в битве всегда за тяжелым оружием. Пара горстей картечи, и вся эта толпа разбежится.

Фальдиец гмыкнул, но промолчал. Дрова в камине задорно трещали.

– Эйносы остыли? – обратился к Браку начальник охраны.

Тот незаметно взглянул на Раскона и, дождавшись едва заметного кивка, ответил утвердительно. Начал было подниматься, но был остановлен взмахом руки.

– Сам разбужу. Готовьтесь, времени нет.

– А если этот Раготар не явится? – ехидно спросил Колфер, проводив Каролдиса долгим взглядом, – Будем здесь до вечера сидеть? До завтра? Вся наша разведка это шаргова записка и слепая уверенность в его слове.

– Некоторые свое слово держат, в отличие от тебя, – зевнул Веден. – Не явится сегодня, замерзнет завтра. Тебе и так чересчур щедро платят за пару часов пустяковой работы.

– Я бы попытался захватить горжи, – подал голос кто-то из бойцов с “Архуласа”, – Там нет почти никого. А потом сбежать отсюда со всем грузом, пока мы ждем неизвестно чего.

– Цыц.

– Исключено.

– Хер они добудятся до “Гниды”, моя девчка слушается только меня.

Мысль, тем не менее, вызвала среди присутствующих ажиотаж. Бойцы заголосили, Сонатар начал что-то обеспокоенно спрашивать, Раскон успокаивающе гудел, а Жердан Младший с помощью братьев пытался незаметно отодрать со стены здоровенный топор с полукруглым лезвием, на который он положил глаз с самого утра.

Очередной виток назревающего скандала прервал забежавший в двери стражник. Он отдышался, поправил сползший на нос шлем и сипло выдохнул: “Идут!”

Бойцы повскакивали с мест, спешно разбирая оружие, и ломанулись по своим постам, едва не вынеся дверь. Брак не остался в стороне и, покрепче сжав в руке капитанский жахатель, похромал на улицу. Последним помещение покинул грозно хмурящий рыжие брови Сонатар, вооруженный длинной, изукрашенной резьбой кровопуткой с вычурным прицелом.

В осиротевшей трапезной зале настало долгожданное спокойствие. На часах истаяли последние искры оранжевого, и застекленное окошко целиком разгорелось солнечно-желтым. Тишину нарушал лишь треск дров в камине и сдавленная ругань со стороны подвала, а потому грохот рухнувшего со стены топора, оставившего на лакированном полу светлую зарубку, прозвучал особенно громко. И даже слегка зловеще.

На площадь перед храмом стекались люди. Полуденная звонница запаздывала, но у лесовиков свои способы определять время. На бандитов они не были похожи – обычные зеваки, напялившие по случаю холодов безразмерные мохнатые шубы, теплые плащи и куртки. Оружия не было видно, руки напоказ пустые, но что там спрятано под одеждой – поди угадай. Собирались кучками, жались с краев, предусмотрительно избегая открытого пространства перед приземистой каменной коробкой тогвианского святилища. Расстояние до поместья небольшое, и ствол тяжелого скраппера отсюда было прекрасно видно.

– Да тут полгорода, – сквозь зубы ругнулся Сонатар, разглядывая площадь через окуляр на кровопутке. – Это не они! Куда вы лезете под картечницу, идиоты!

– Гхм. Ты же не думал, что простые горожане пропустят такое незабываемое зрелище? – насмешливо спросил Раскон, дымя трубкой. – Больше всего на свете люди любят наблюдать за казнями, чужими семейными разборками и войной. У тебя здесь два из трех, а то и все три. Погода замечательная, солнышко выглянуло, интересное намечается. Не переживай, вмешиваться в твою войну они не станут. Разбегутся.

Северянин грязно выматерился и вновь прильнул к окуляру.

Командующие обороной собрались на крохотной вытянутой площадке, козырьком нависшей над воротами. Отсюда открывался замечательный вид на город, немилосердно дуло и стояла пара огнеметалок. Двое стражников сноровисто готовили их к использованию, заливая в горловины баков едко пахнущую жидкость из канистр и разогревая подмерзшие станины – эйр из дома все еще не поступал и нагреватели пока спали.