Fallout Equestria: Project Horizons

Она вошла. Я бросила единственный взгляд на её лавандовую шерстку, гриву в красную полоску и в любящие розовые глаза. Она улыбнулась точно, как в прошлый раз, когда я присягала служить и защищать Стойло Девять Девять. Это был один-единственный раз, когда я видела её слезы на публике. Наши глаза блестели от слез.

Затем перед моими глазами пронеслось видение её головы, насаженной на кол. Я ощутила запах хлора. Я услышала, как Миднайт кричит слова, что бесчисленным эхом раздавались в моих ушах.

Я закричала и на мгновение снова была в Пустоши. Была в разбитом и темном мире. Его чудные книги гнилым мусором лежали на обвалившихся полках. Его стол был разбит и перевернут, а красивые часы навечно замерли, ржавея и постепенно разрушаясь. Сквозь прохудившуюся крышу капала вода, утекавшая в дыры на полу. Я кричала, выла и билась. Я не хотела быть здесь. Я не хотела быть там.

Я не могла быть нигде.

* * *

— Нет, Блекджек. Нет... — всхлипывала Скотч Тейп, пятясь все дальше и дальше и забиваясь в уголок спальни в Звездном Доме. Тварь, что была Глори... притворялась Глори... валялась переломанной кучей в луже крови. Рампейдж была на лестнице, её голова была намертво насажена на перила. Я привязала её, чтобы регенерация не смогла вытолкнуть их. Она оказалась почти такой же крепкой, как и настоящая Рампейдж.

Оставался еще кое-кто.

— Нет, Блекджек! Нет! — завопила она, беспомощно подняв копыта.

Копыта поднимаются. Копыта опускаются. Копыта поднимаются. Копыта опускаются...

* * *

— Как у тебя дела, Рыбонька? — тихим голосом спросила Мама, глядя в чашку чая перед собой, пока мы сидели во внутреннем дворе. Она не трогала чай, собственно, как и я. Мы просто сидели вдвоем, наблюдая, как остывает чай в чашках. Понадобилось четыре попытки, чтобы я, наконец, смогла провести с ней время, не съезжая при этом с катушек.

В Хэппихорне это зовется прогрессом.

— Безумно, — ответила я, рискнув глянуть на неё, затем быстро отведя взгляд. Хорошо, никаких резких воспоминаний о наколотой голове. — А насколько безумно - зависит от того, что скажет Сангв... эээ... доктор Трублад. — быстро добавила я, пытаясь хоть как-то подсластить пилюлю.

— Прости, — мягко произнесла Мама, — Не нужно было спрашивать.

— Ничего, — отозвалась я, протянув к ней копыто. Она замешкалась, ожидая звуковой сигнал. Последовал утвердительный, и она сжала мое копыто своими. Сестры позволили мне оставить свободным только одно копыто.

— Я просто... я... это мне нужно извиняться.

— О нет, я провинилась гораздо сильнее тебя, — сострила Мама, мы обе кратко рассмеялись. Очень кратко, довольно натянуто и закончился смех вздохом. — Не нужно было мне заставлять тебя идти по моим копытам. Нужно было прислушиваться к тому, что ты сама хотела. — Она нежно погладила мое копыто. — Твоя музыка никогда не казалась такой уж... важной. Не в сравнение с работой в охране.

— Ну, учитывая, что в Девяносто Девятом у нас не было особого выбора, думаю, теперь это уже не важно. Если честно... быть Охранницей не так уж и плохо. Как-никак... — Я рискнула бросить еще один взгляд на неё, но она просто моргнула. Это длилось всего пару мгновений... но в течение этих мгновений она, казалось, полностью погрузилась в мысли.

Потом мгновение исчезло.

— Как-никак, Охрана спасает пони, — сказала она точь-в-точь, как я помнила. Она снова погладила мое копыто. — Надеюсь, вскоре мы уедем отсюда. Я беру отпуск, — улыбнулась она. — Нужно нам с тобой куда-нибудь отправиться. Может в Мэйнхэттэн? Куда-нибудь, где нет ежедневных сирен? Только ты и я?

Я не знала что сказать. Сомневаюсь, что смогла бы вести подобную жизнь. Не сейчас. Ни когда бы то ни было... Я лишь заплакала и кивнула.

Она обошла стол и обняла меня. Прозвучало несколько тревожных звоночков вместе с санитарками, спешно вбежавшими во двор.

— Не волнуйся... мы все уладим, — пообещала она мне на ухо. Но в этом было что-то неправильное. Моя Мать никогда бы так не поступила. Стойло всегда было в приоритете! Я была сдвинутой! Но... меня это не заботило. Я обняла её... сильнее... еще сильнее, мое дыхание становилось все более сбивчивым. Но я не могла её отпустить. Просто не могла, даже несмотря на то, что она пыталась вырваться. Санитарки изо всех сил старались отнять мое копыто от её шеи. Но я не могла отпустить её.

Ведь она приведет все в норму, правильно?

* * *

Похоже, встреча с матерью привела к рецидиву. Меня вновь посадили под замок и привязали в комнате, неподвластной времени. Сестры втихаря обсуждали мою «нестабильность». Но страхи о моих попытках нападения никуда не исчезли... просто потому, что мне было наплевать. Где я раньше была в Пустоши, сейчас я просто лежала на матрасе, уставившись в потолок. Все же, я дергала ремни просто потому, что это было лучше, нежели лежать неподвижно, словно труп.

Пришла Харпика, без жалоб помыв меня и переодев. Кобылка практически ничего не делала и не говорила о себе.

— Доктор хотел провести с вами очередной сеанс. Если вы, конечно, не против, — тихо сказала Харпика. — В розовом саду во дворе будет концерт, если вы захотите посетить его.