Fallout Equestria: Project Horizons

— Дорогой твое сознание пытается вывести тебя к воспоминаниям, которые твое подсознание хочет скрыть от тебя, — ответила Глори, паря сверху. Отсутствие радости в её глазах служило мне напоминанием, что она не та кобылка, которую я любила, но, все же, мне было легче от её присутствия.

— Тьма лишь одно из множества препятствий, что твой разум пытается поставить на твоем пути. Он не хочет, чтобы ты помнила...

Начали встречаться кости. Разбросанные тут и там, почерневшие и раздробленные.

— А... мне действительно нужно вспоминать?

Я почти всю жизнь прожила, не задумываясь ни о чем серьезном. Это, конечно, привело к некоторым не очень хорошим результатам, но как вариант это тоже неплохо подходило.

— Знание... воспоминания... здесь. Они, словно яд. Отравили твое подсознание и грозят уничтожить твое сознание — мрачно ответил П-21. — Твоя дихотомия частично защищает тебя: личность Блекджек справляется со всем, что не под силу личности Рыбке. Так же это является первопричиной твоего срыва, — кисло проворчал он. — Если бы твоя психика не была бы столь сильно повреждена, ты бы смогла как выспаться, так и избежать травмы.

Ехавшая на моей спине Скотч Тейп вздохнула.

— Надежда была на то, что в безопасной симуляции мы сможем внедрить эти воспоминания в твое сознание, чтобы ты смогла разобраться в них. Ты отвергла наши попытки. Довольно жестко, — содрогнувшись, добавила она. — В конце концов, мы попытались использовать Хэппихорн в качестве декораций, в которых ты бы поверила, что больна и нуждаешься в нашей помощи. Впервые за все время симуляция самой клиники оказалась более эффективной, нежели родной дом и семья.

— Явный признак пережитой тобой психической и эмоциональной травмы, — раздался сверху мягкий голос Глори. — А насчет этого места. Здесь не должно быть темно. Твое подсознание... ужасает.

— Как я докатилась до такого? — спросила я, вокруг начали появляться здания. Они нависали, словно потрескавшиеся, обгоревшие черепа. Осколки разбитых окон отражали свечение моей сферы рядами по четыре звезды.

— То есть... я обычно отшучивалась на тему своего безумия...

— Ты страдала, Блекджек. Проще некуда, — ответила Скотч, положив передние копыта мне на шею. — За последний месяц твоего пребывания вне Стойла в тебя стреляли практически каждый день. Это синдром военного времени одиннадцатибальной сложности. Прибавить к этому все неверные решения, приведшие к ужасным последствиям, и пони, убитых тобой, а еще...

Земля подо мной вдруг затряслась, кирпичи с грохотом посыпались со зданий. Тишину разорвал треск, и прямо посреди дороги разверзлась неровная трещина.

Похоже, мне совсем не нравилась такая терапия.

Внезапно подо мной обрушилась улица. Как у закрывающейся книги, выскальзывающей из моих копыт, дно провалилось, а стенки поднялись вверх. Мои друзья карабкались вверх по отлогому склону, а Скотч Тейп взвизгнула, вцепившись в мою гриву, пока я пыталась найти точку опоры. Я очень не хотела падать в эту трещину. Цепляясь за разрушающийся асфальт, я рискнула бросить взгляд вниз.

Трупы. Множество трупов... с отсутствующими лицами. Ногами. Все убиты мной. Застрелены, порезаны, забиты до смерти. Естественно они двигались. Они выли и кричали, и все, кто могли, скребли по стенам, желая забраться наверх. Я даже заметила знакомую бирюзовую кобылку, разорванную на части и выкрикивающую моё имя. Разбитая, лишенная кожи передняя половина Деуса карабкалась вслед за мной.

Что-то закусило мой хвост, я обернулась и увидела маленькую переломанную фигуру, схватившую зубами мой черный в красную полоску хвост и тащившую вниз. Я покрепче зарылась передними копытами и лягнула изо всех сил. Один раз. Два. Три. Наконец, её череп лопнул, и она полетела вниз в копошащуюся массу. С оглушительным грохотом стены рухнули в воющую яму. Снова повисла тишина, я подняла взгляд на крошечную сферу света.

— Как я и говорила... — сквозь слезы произнесла Скотч, — Ужасает.

Я неспешно поднялась на копыта.

— Думаю... у меня некое чувство вины за убитых мной пони? — смущенно предложила я. Все четверо уставились на меня. — Ага. Значит... кхм... вы же видали и похуже, так? — И снова долгий взгляд. Я чувствовала, как моя грива встает дыбом от одного их вида. Неужели со мной все было настолько плохо?

— Твое состояние было бы гораздо лучше, не страдай ты от утомления и недосыпания, — сказала Рампейдж, мы продолжили наш путь между угрожающе нависших, полуразрушенных зданий. Прямо на моих глазах по ним взбирались черные, шипастые лозы. Их бритвенно-острые шипы царапали сырые, распадающиеся кирпичи, тем временем разрушенная дорога все более превращалась в грязную тропу. В темноте я отчетливо слышала влажный грохот падающих обломков, когда лозы постепенно разрывали здания.

— Я не виновата. У меня нет кнопки «спать», чтобы выключить меня. Я никогда не устаю, поэтому и спать не нужно.