Фамильяр для Корявки

— Ну поскольку сегодня угощаю я, мы будем пить то вино, что люблю я. Вот когда ты будешь угощать, тогда и будем пить белое.

— Ага, — согласилась я, заранее зная, что такое вряд ли возможно.

Подав нам с Эллой наши бокалы и взяв свой Регина предложила:

— Слушайте давайте выпьем, для создания непринуждённой обстановки, а то «на сухую» разговор вообще не идёт, — и мы выпили. Пили до тех пор, пока вино не иссякло, а вместе с ним и силы Эллы.

— Сейчас бы прилечь, — жалобно протянула Элла.

— Ты можешь прилечь на диване напротив, он раздвижной, — встав с дивана блондинка пошла раздвигать другой диван. — Ну вот и всё, ложись. Должно быть удобно.

Эллу не нужно было уговаривать, доползя до дивана она рухнула на него, как тюлень. Посмотрев на неё Регина, переведя взгляд на меня улыбнувшись произнесла:

— В твоей жизни был мужчина, ради которого ты готова была изменить всё в своей жизни? Ради которого ты готова была изменить свою жизнь?

Я задумалась.

— Нет, наверное. Я думаю, что нет. А в твоей?

— Да, — коротко ответила мне она и её лицо словно засветилось, засеяло изнутри.

— А-а-а-а-а, — многозначительно протянула я.

— Не, а, — одёрнула меня девушка, не дав мне развить эту тему. — Это был мой отец.

Мне стало стыдно. Я ведь не весь, что подумала.

— А я своего отца не помню, он ушёл от мамы, когда мне было три года, — чтобы реабилитироваться в своих же собственных глазах произнесла я.

— Я своего тоже, — тяжело выдыхая поделилась блондинка. — Моя мать сбежала от отца вместе со мной, когда мне было, кстати тоже три года.

— Почему она так поступила?

— Потому, что она и её любовник хотели сделать меня такой же, как они, по своему образу и подобию, тогда, когда я была совсем другой. Я должна была стать такой как отец, но не стала. Мне не дали, — Регина закусила губу до крови, глаза налились влагой.

— Знаешь я ещё не очень хорошо понимаю эту вашу магию.

— Поясняю, — сделав глоток вина произносит она. — Моя мать была светлой чародейкой, а отец тёмным колдуном. Меня тянуло на тёмную сторону, заметив это мама решила исправить меня, как конструктор, сломать уже имеющуюся фигуру и заново отстроить новую. Вот только у неё ничего не вышло. Я стала светлой, но зов тьмы никуда не ушёл.

— Подожди, Корявка сказал, что ты страж, — ничего не понимая спросила я.

— Теперь да, но так было не всегда. Страж — это низшая ступень, наказание за попытку пойти против системы и одновременно испытание, пройдя которое ты можешь заслужить прощение и возможность выбирать свою судьбу.

— И какой ты видишь свою судьбу? И какая роль в ней отведена Яну и Корявке?

— Хм, — она очень пристально на меня посмотрела, заглянув в глаза словно дотронулась до души. — Кто из этих двух мужчин интересует тебя по-настоящему?

— Никто, — ответила я отворачиваясь.

— Понятно, не скажешь. Ну да ладно, мне это и не нужно, — она улыбнулась. — Агата ты знакома с творчеством Пушкина?

Я удивлённо выпучила на неё глаза и даже обиделась:

— Конечно! К чему такие вопросы?

— Не обижайся! Я должна была уточнить. У нас в библиотеке такие кадры работают, что перестраховаться не грех. Например, плотная блондинка из третьего сектора. Она читает по слогам. Ты знала? — я молча отрицательно замахала головой, а она продолжила. — Какое уж там знание творчества Пушкина, — Регина снова замолчала словно подбирая нужную мысль. — Я просто хочу тебе кое-что пояснить, а на примере это выйдет лучше. Возьмём произведение «Моцарт и Сальери». Два мужчины, оба по-своему талантливы, прям как Ян и Корявка. Что ты можешь вынести из этой истории, какую мораль?

— Хочешь сказать, что ради веры в свои идеалы один из них готов убить другого? Точнее, что Ян готов убить Корявку.

— Плоско мыслишь, нужно смотреть абстракнее на вещи. Я хочу сказать, что один из них был гением, а другой трудягой. Корявка именно гений, самородок в своём роде.

— Стало быть Ян — трудяга, — я задумалась. — Но он несмотря на это интересует тебя больше, чем Корявка?

— У меня к обоим исключительно рабочий интерес. Ян интересует только из-за его неуёмного рвения и попыток дорваться до фолианта.

— Ну может он не желает зла, а просто думает, что он делает как лучше. Как вы с Корявкой, — замечаю ей я.

— Я знаю, чего он хочет, изменить свою судьбу. Но в этом случае нельзя запрыгнуть в последний вагон без последствий. Они не позволят. Уж я-то знаю.

— Знаешь, как-то странно слышать от тебя осуждение поступков Яна, когда сама пыталась и пытаешься сделать тоже самое.

— Не сравнивай нас, — Регина грубо меня одёрнула. — Я пытаюсь вернуть свою судьбу, своё место под солнцем, которое было мне изначально предначертано и ещё разыскать отца. А он — жаждет величия. Это разные вещи.

— А Корявка? Чего хочет на самом деле он? И почему ты так слепо следуешь за ним?