Фамильяр

Так же и мы сейчас. Два корявых человека, ни один из нас даже близко не идеален, но мы подошли друг другу, как те детальки из головоломки. Кто-то сверху постарался, подумал, и мы образовали правильную фигуру.

Он лежит на мне, и наши обнаженные члены соприкасаются, мои руки блуждают по его спине, поглаживают ягодицы, а он приподнимается на одном локте, и, не прерывая поцелуя, обхватывает другой ладонью оба наших возбужденных члена, и я вскрикиваю.

Я ощущаю, как напряжен его член, я ощущаю, как его ладонь, ритмично движется, подталкивая нас обоих к обрыву, за которым обязательно будет полет! Есть ли за его краем пропасть сейчас не важно и никогда не будет важно.

Я отрываю одну руку от его ягодиц и присоединяюсь к нему, теперь уже две руки ласкают два члена. Что ни говори, а симметрия хороша во всем.

Ощущение накатывающего напряжения, ощущение его горячего дыхания на моих губах, движения моей собственной руки - это как мозаика, пазл, складывающийся в картину абсолютного блаженства. Меня пробивает судорогой, я крепче хватаюсь за его ягодицу, и делаю резкое движение рукой по нашим членам. И мир останавливается, когда я чувствую, что не только меня накрыло оргазмом.

Звуков нет, нет образов, только теплота на моем животе, только яркая палитра за закрытыми веками. А потом, спустя вечность или всего мгновение, на меня обрушивается мир со всеми его звуками, запахами, ощущениями.

Он лежит на мне без сил, и часто дышит куда-то в шею. Наши руки все еще вместе, и это было бы неудобно, если бы не хотелось пролежать так всю жизнь.

- Ты тоже чудовище, - говорю я. Хочется сказать притворно обиженно, но получается как-то очень тепло.

Он хмыкает, а потом говорит:

- Я этого и не скрывал. В отличие от тебя.

Он поворачивается на спину, чтобы найти палочку на прикроватной тумбе. Быстрый взмах, и следы нашей взаимной страсти исчезают с кожи. После чего он потягивается, заведя руки за голову. Я подползаю к нему, как раз вовремя, чтобы успеть прижаться к его боку до того, как он опустит руку, и он обнимает меня. Уже через несколько минут, под звук его тихого размеренного дыхания, я проваливаюсь в сон, точно зная, что мне не приснится ни один кошмар, потому что он рядом и прогонит всех моих демонов. А всё потому, что между нами есть что-то невысказанное, то, что важнее любых слов.

Глава 17. Держите себя в руках

Я просыпаюсь один. Странно, ведь засыпали мы вместе. Ничто в моей комнате не говорит о том, что эту ночь я провел не один. А это интересное ощущение, когда спишь с кем-то.

Забавно, я всегда мечтал о своем личном пространстве, а сейчас готов с радостью от него отказаться в пользу того, чтобы делить его с кем-то. Хм… этот феномен я обдумаю позже.

Я с удовольствием потягиваюсь, сильно зажмуривая глаза. Уходи, сонливость, настал новый день! Но сладостная истома не хочет покидать тело. Ах, вот это как, оказывается, просыпаться удовлетворенным. Мои соседи по комнате в Хогвартсе, в частности Дин Томас, столько раз трепались о том, какое это счастье, когда просыпаешься с утра удовлетворенным. А я думаю, что спроси сейчас кто о причинах моего удовлетворения, я бы не стал вообще ничего рассказывать, в отличие от Дина, описывающего в подробностях (заставляющих думать скорее о его воображении) свои эротические подвиги с очередной подружкой.

До меня неожиданно доходит, что причина не в том, что я удовлетворяюсь близостью с мужчиной, не в том, что это не особо поощряется, нет. Причина в том, что это только мое. Наше, точнее. И никому: ни Дину, ни Симусу, ни Невиллу, знать о подробностях не обязательно. Да и Рону я бы, наверное, рассказал далеко не все, несмотря на всю его проницательность и нашу проверенную годами, трудностями и приключениями дружбу.

Это утро начинается с открытий. И я с удивлением осознаю, что у меня появилась «личная жизнь». Странное словосочетание, которого я раньше не понимал. И, как оказалось, это как с «цветом морской волны», пока не увидишь - не поймешь. Подавив начинающую меня смешить мысль о скелете в шкафу, который почему-то в моем воображении упорно не хотел становиться скелетом в прямом смысле этого слова, а представлялся мне запертым в шкафу Снейпом, я принимаю решение найти его самого и рассказать о той глупости, что пришла мне в голову. А что? Пусть привыкает, я много таких еще придумаю. Не все же умничать.

Я сажусь на постели и решительно сбрасываю одеяло, а потом резко забрасываю его обратно. Хм… а где мое белье? Интригующе. Помню, что ночью лишился его довольно быстро, и Северус явно не думал о том, чтобы убрать его в шкаф. Хмыкаю в очередной раз и начинаю осматривать свою комнату. Ах, вот где моя одежка! Лежит себе аж в противоположной стороне комнаты, на письменном столе. Это ж как он ее туда швырнул?! Вот как, оказывается, я на него действую. Профессор-то у меня - огонь!

Заливаюсь смехом от произнесенного мысленно «мой профессор» и думаю, что сегодня побью рекорды по высказанным (а уж по невысказанным - тем более) глупостям.