Фан-клуб Посейдона

Что же, в этом с ней Саша был согласен. На Вере было открытое летнее платье, по светло-зеленому тону были разбросаны цитрусы. В тон платью была подобрана и обувь, зелененькие туфельки, украшенные блестящими бусинами. Шаль при всей своей эффектности с этими вещами никак не гармонировала.

Но дальше Верочка сказала фразу, которая ничего, кроме недоумения, вызвать не могла.

– Поведешься с нищебродами, сама такой станешь, – проворчала она.

Замешкавшиеся перед выходом и случайно услышавшие эту фразу Степа с Мариной улыбнулись. Уж они-то лучше других знали, что «нищеброд» тут кто-то совсем другой.

Верочка перехватила их взгляды и улыбки и внезапно обозлилась.

– Чего хари лыбите? – воскликнула она. – Думаете, нищета в кошельках? Она у человека в первую очередь в голове. Как Олька в нищете выросла, копейки считать приучилась да на вещевом рынке тряпьем отовариваться, так и помрет дешевой лохушкой. Никакие деньги, которые Димка теперь ей тащит, нищету у Ольки из головы не выбьют!

Тем не менее шаль Верочка из рук остолбеневшей Оли выхватила и на себя ее напялила. Закутавшись в шаль с головы и до ног, Верочка стала похожа на окуклившуюся бабочку – модницу, которая даже на стадии куколки предпочитает быть усыпанной ярким узором.

Вдоволь насладившись своим отражением и сказав, что для сельской местности сойдет и такое, Верочка выпорхнула на улицу, ничуть не заботясь тем, какое впечатление она оставляет после себя.

Оля ненадолго задержалась после нее. Она накинула на плечи утепленный плащик и вышла следом за родственницей. На ее губах играла загадочная улыбка, словно она только что избавилась от чего-то, что долгое время и сильно ее тяготило.

Гости между тем уже столпились на площадке и вели отсчет секунд.

– Десять, девять, восемь…

– А где Лена? – спросил Саша у Стаса. – Вроде бы она в числе первых выходила из дома?

– Наверное, к мужу вниз ушла. Не мешай, сейчас начнется. Три, два, один! Давайте!

И в ту же секунду перед ними со свистом взмыла первая ракета, а спустя еще одно мгновение темное небо у них над головами рассыпалось яркими огнями. Это было так эффектно, что у Саши даже дыхание перехватило от восторга. Кто бы ни готовил салют, он не поскупился. Ракеты взмывали одна за одной, каждая расцвечивала небо сочными красками. Огненные цветы вспыхивали то тут, то там, а то заполоняли собой весь небосвод, так что казалось, и нет ничего, кроме этого распирающего грудь великолепия.

В один из таких залпов Саша внезапно уловил на реке какую-то тень. Пригляделся и вздрогнул. Ему показалось, что он видит существо с длинным рыбьим хвостом, острой бородатой мордой и четырьмя конечностями. В передних существо держало что-то похожее на вилку. Оно отдаленно смахивало то ли на ящерицу, то ли на крокодила, вот только размером оно было с взрослого человека. И это существо быстро передвигалось по воде.

– Ты… видишь? – спросил он у стоящего рядом Стаса.

– Ага! Потрясающе!

Стас говорил про фейерверк. Саша попытался привлечь внимание приятеля к реке, но когда взглянул в ту сторону, то понял, что существо уже исчезло.

– Показалось!

И Саша вновь поднял голову к раскрашенному яркими цветами небу.

Но все когда-нибудь заканчивается. Отгремели и последние залпы салюта, и в небе погасли последние искры.

– Это что? Все?

Верочка умело изобразила разочарование на своей хорошенькой мордашке. Остальные смотрели на нее с недоумением.

– Побойся бога, Вера. Шикарный салют!

– Не знаю, если бы Дима поручил мне подготовку такого мероприятия, уж я бы для него расстаралась. Я ему предлагала взять на себя эту заботу, а он предпочел доверить все Оле с Денисом. У меня еще будет с ним разговор.

В это время в небе отчетливо громыхнуло.

– Еще залп!

– Это уже гром! Гроза приближается.

Тучи и впрямь придвинулись к ним вплотную. Дом Димы стоял на самой высокой точке, и поэтому казалось, что тучи совсем низко, уже касаются крыши. Вот-вот толстое брюхо наколется на острую крышу башенки и оттуда хлынут потоки воды. И когда ударила новая молния, Саше показалось, что ударила она точно в шпиль на одной из башен.

Женщины взвизгнули:

– Помогите!

Мужская часть тут же выступила в роли защитников:

– Девочки, в дом! Скорее!

Одна лишь Верочка заупрямилась:

– Я останусь. Дождусь Диму. У меня есть к нему пара претензий!

Никто не собирался переубеждать упрямицу. Все торопились попасть под надежное укрытие. Саше тоже хотелось очутиться в тепле, но он задержался. Ему не давала покоя мысль, что он до сих пор не понимает, где находится Лена. Что касается Барона, то он был только рад прогуляться. Ему что ветер, что дождь, все было нипочем. Такая уж была натура у этой собаки, чем хуже приходится, тем веселей живется. Все-таки Барон был настоящим русским охотничьим спаниелем, насчитывающим многие поколения породистых предков в своей родословной. И это многое объясняло в характере собаки.