Фанатки

Он был идеален. Как раз тот тип фигуры, который Лике нравился больше всего. Не перекаченное, но и не худощавое тело. Сильные плечи, рельефные мышцы рук, красивые кисти и длинные ровные пальцы… Она скользнула взглядом по голой груди и ниже, отмечая подтянутый упругий живот. Такого Тима она прежде не знала. Не видела. Тогда они были слишком юными, чтобы перейти на новую ступень отношений… Ну и, конечно, оба сильно изменились с тех пор. Повзрослели. Набрались опыта…

Пытаясь разрядить атмосферу, словно чувствуя витающее в ней напряжение, Тим швырнул футболку на стул и пошутил:

— А теперь — как в "Грязных танцах", да?

Лика сразу поняла, что он имеет в виду. Она отлично помнила ту знаменитую сцену из фильма, который они тоже смотрели вдвоем… еще подростками.

Она сделала несколько нерешительных шагов и остановилась напротив Тима.

— Потанцуй со мной, — то ли играя, то ли всерьез произнесла она фразу Дженнифер Грей.

— Здесь? — спросил он так же, как Патрик Суэйзи.

Она скользнула ладонями по его обнаженным плечам, переместилась на затылок и обвила его шею руками, сама обмирая от собственной смелости. Поощряя инициативу, Тим обхватил ее бедра и негромко пропел:

— When your baby leaves you all alone

And nobody calls you on the phone

Don't ya feel like cryin', don't ya feel like cryin'

Well, here I am honey, c'mon, you cry to me… *

— Ты так хорошо помнишь эту песню? — поразилась она, не веря своим ушам.

— Если честно, я столько раз представлял себе это… и тоже хотел когда-нибудь повторить. С тобой… — шепнул он ей на ухо. — Ну же, продолжай. Мне нравится…

Лика послушно откинулась назад — сначала немного, и тут же вновь припала к его груди. Второй раз она сделала это уже намного смелее и прогнулась более низко, с его поддержкой, воспроизводя в реальности одну из самых эротических и чувственных сцен в истории мирового кинематографа.

Руки Тима скользили по ее спине. Лика нежно касалась губами его шеи и тут же откидывала голову, словно дразня. Светло-голубые глаза его стали темными, почти бездонными. Когда она прижималась к нему, то чувствовала его возбуждение. Мускулы его были так напряжены, что буквально окаменели. Тим и Лика находились в опасной близости друг от друга, но пока так и не решались поцеловаться по-настоящему. Ликины губы продолжали мягко, почти невесомо, касаться его плеч, шеи, груди. Он так же неторопливо, изо всех сил сдерживая себя, гладил ее спину — сверху вниз, а затем снизу вверх, вдоль позвоночника… Наконец руки его сомкнулись на застежке Ликиного платья. Поколебавшись пару секунд, он расстегнул ее и осторожно потянул платье вниз. Оно бесшумно соскользнуло на пол, к ее ногам.

Ему почему-то пришло в голову: "Ты так же сбрасываешь платье, как роща сбрасывает листья…" **

Тим задохнулся на мгновение, но затем просто сильнее прижал Лику к себе. Не набрасываясь, как сумасшедший, не впиваясь в ее губы жестким требовательным поцелуем. Несмотря на то, что он безумно ее хотел, Тим продолжал медленно, томительно медленно, продлевая эту сладостную пытку, вести руками по ее обнаженной спине, заставляя девушку выгибаться под его чуткими пальцами, словно впервые в жизни играл на дорогом и хрупком музыкальном инструменте, проверяя его звучание. Лика безмолвно подчинялась его движениям, слушалась его рук, поддавалась его ласкам. Они оба не выпили еще ни глотка шампанского, но чувствовали себя при этом совершенно пьяными. Упоенно-счастливыми…

Наконец, он решился и поцеловал ее. Тим действительно до сих пор — спустя годы — отлично помнил вкус Ликиных губ, таких мягких, таких благодарно-отзывчивых и одновременно нетерпеливых… Он пил ее не спеша, буквально упивался ею, исследовал и заново познавал, радуясь этому узнаванию, чувствовал ее язык, соприкасающийся с его собственным языком, вдыхал ее сбившееся дыхание и уже с заметным трудом сдерживался. Нет, нельзя было накидываться на нее, как изголодавшееся животное. Он хотел любить ее, а не просто иметь. Когда занимаешься сексом с любимой женщиной — все происходит совсем иначе, точно акт священнодействия: ты боишься разрушить волшебство этого неповторимого момента. Задерживаешь дыхание, чтобы не спугнуть ни с чем не сравнимое ощущение чуда… И, сходя с ума, шалея от собственного желания, тем не менее, прежде всего думаешь о том, как сделать ей хорошо…

Лика не выдержала первой. С усилием оторвавшись от его губ, она взяла Тима за руку и потянула на кровать.

— Пожалуйста, — выдохнула она чуть слышно. Это прозвучало, как тихий стон. — Я больше не могу ждать… Сейчас.

Он не мог ослушаться. Да и не хотел.

Кровать чуть скрипнула под тяжестью опустившихся на нее двух тел.

— Нет, — покачала Лика головой, заметив, что в руке у него появилась упаковка презервативов. — Не надо. Просто иди ко мне… вот так.

— Ты уверена? — хрипло спросил он.

— Доверься мне, — отозвалась Лика. — Я хочу чувствовать тебя — всего…

И он едва не потерял рассудок от этой просьбы, высказанной прерывающимся возбужденным шепотом.

___________________________