Пост содержал еще несколько уточняющих деталей для связи, но главное было – посыл. Рассказать о фанатской жизни изнутри, показать, сколько на самом деле может сделать музыка, даже тогда, когда ты сам уже не в силах. Это возможность направить всю энергию фандома в нужное для ребят – и для них самих – русло. Никки трясло, потому что она боялась не сдержать таких громких обещаний, но она постарается сделать все лучшим образом. Когда начинается новое приключение, адреналин и предвкушение будоражат и сводят с ума. Чтобы не проверять почту ежесекундно, Николь вернулась к рабочим делам. Она перебирала распечатки, которыми пенял на нее Крис, и если выработать стиль прямо сейчас она не в силах, то решить проблему с неадекватными представителями фандома она вполне могла. Писать посты и просить относиться с уважением – пустое, она прекрасно это знала. Николь побывала на таком фанатском дне и видела то, с какой невероятной ненавистью люди топят других. И существует лишь одно божество, способное остановить все это.
Никки несколько раз набирала сообщение, стирала и начинала снова. После всего, что произошло с Джо, писать казалось кощунством. Но другого выхода не было.
Мгновенного ответа ждать не стоило – они больше не те мальчишки, которые были на связи двадцать четыре на семь, ведь это было в их интересах. Теперь «LADE» – восходящие звезды, ездящие в тур вместе с «Tricksters». И им не до переписок с какой-то фанаткой. Даже если полгода назад она была их другом.
Николь успела подчистить комментарии, которые не относились к теме статей, съездить за кофе себе и Крису, ответить на десятки твиттов по поводу проекта видео, а Доминик даже не прочел сообщение. Это злило. Можно было, конечно, написать Итану, но втягивать его почему-то не хотелось. Джо упоминала, что ему сложно дается новая жизнь, и вешать на него такие глупые проблемы – издевательство. Никки уже хотела удалить сообщение, плюнув на идиотскую попытку, но тут Доминик начал набирать ответ. Выдохнув, Николь встала и принялась расхаживать по кабинету, потому что ждать она ненавидела почти так же сильно, как человеческую тупость.
Странно это – писать человеку, в которого когда-то был влюблен. То ли злиться, что чувства оказались невзаимными, то ли переходить на официальный тон, ведь сердце больше не заходится от каждого сообщения. Никки еще любила Дома: по-дружески, как младшего брата лучшей подруги, как дорогого человека, с которым дороги уже успели разойтись, а мысли – еще нет. Эта любовь отдавала горечью – всегда остается мысль о том, как могло бы быть… Но больше не больно. Впервые, наверное, Николь переживала из-за исхода разговора с деловой точки зрения, и эта новизна их отношениях удивляла.
В этот раз ответ пришел быстро: