Фантасофия. Выпуск 6. Трэш

Среди российских монет самыми дорогими считались золотые – елизаветинские двух – и пятирублевики, а также пятирублевики Павла I и Николая I, империалы и платиновые – шести и двенадцатирублевики. Стоимость этих монет в хорошем состоянии колебалась в пределах одной-четырех тысяч долларов. До пятнадцати тысяч «зеленых» доходила цена золотых двадцатипятирублевиков. Из советских монет «униками» считались золотые червонцы двадцать пятого года. Ну, и конечно возглавлял это блистательное собрание «константиновский» рубль, цена которого на аукционах «Сотби» и «Кристи» достигала нескольких миллионов долларов.

Вкратце история появления этой монеты такова. Александр, старший сын Павла I, после смерти отца стал императором и успешно правил Россией почти четверть века вплоть до своей кончины в 1825 году. После чего престол, согласно установленному правилу наследования, перешел по старшинству к среднему брату – великому князю, наместнику Королевства Польского Константину Павловичу. Но тезка одного из великих римских императоров тайно отрекся от престола в пользу младшего брата Николая. Так появился император и самодержец всея Руси Николай I. Пока решался этот весьма двусмысленный вопрос, чиновники, ведавшие делами казначейства, решили подсуетиться и выпустить несколько пробных монет с портретом императора Константина I. Бедолаги ни сном, ни духом не ведали, что тот уже все решил для себя и своего брата, а также в целом для всего государства российского, чем, как мы знаем, и воспользовались горемычные декабристы.

Всего было отчеканено семь монет – пять с традиционной гуртовой надписью и две без оной. На сегодняшний день известно, что один экземпляр находится в Эрмитаже, другой в МГИМе, третий в Национальном музее Смитсоновского института в Вашингтоне, три – у западногерманского коллекционера-миллионера Фукса. А где же седьмой рублик – спросите вы? А вот он-то как раз находится неизвестно где, но предположительно на территории России. Перед ВОСР след его затерялся, и он так до сих пор и не был обнаружен.

Плох тот коллекционер-россиянин, который бы не мечтал нечаянно найти недостающий рубль Константина. Грезил об этом и Измайлов, рисуя в своих мечтах грандиозные планы обогащения. Пять миллионов долларов! Как говорил ему, посмеиваясь, дед Илья: «Где-нибудь пацаны им в „чику“ играют». А уж, сколько наплодилось руками умельцев различных новоделов и подделок «константиновского» рубля – и не сосчитать. Причем некоторые из них тоже стояли баснословно дорого. Впоследствии Игорь оставил эту иллюзорную надежду случайно нарваться на раритет или уникум, а уж о седьмом экземпляре рубля Константина вспоминал как о красивой легенде, впрочем, нет-нет да сознание она будоражила.

Немного в мире найдется монет, равных по стоимости нашему «константиновскому». Взять, например, американский доллар 1804 года – стоимость его на аукционах достигает два миллиона долларов. Столько может стоить разве что «Победа» – высший военный орден СССР. И все из-за своей редкости.

Все же в Игоре не угас дух искательства. Осенью, после своей рыночной эпопеи, он периодически выбирался в близлежащие деревушки и поселки, где обходил дома и дворы, выспрашивая у хозяев насчет старинных вещей, монет и икон. Город уже весь был порядком «выпотрошен» корифеями нумизматики и антиквариата. Приходилось искать в соседних населенных пунктах. Иногда ему удавалось выторговать что-нибудь недорого, но чаще возвращался пустым, да и в том, что приобретал, не было ничего стоящего. Но, кто ищет, тот всегда найдет. Однажды, смотавшись на электричке в один из районных центров области, Измайлов натолкнулся на мужичка, нашедшего то ли в своем огороде, то ли выкопавшего на курганах неподалеку самый настоящий клад – глиняный горшок, полный серебряных рублей Николая II. Рыночная цена такого рублевика составляла от пяти до десяти долларов. Игорь купил у него шестьдесят монет по оптовой цене два доллара за рубль. Это было несомненной удачей. В «клубе» он сумел постепенно распродать их в три раза дороже. Большую часть у него приобрел тот самый «чокнутый профессор».

В другой раз он в какой-то Богом забытой деревушке купил у старушки золотой десятирублевик 1901 года прекрасной сохранности и всего-то за пятьдесят «баксов». Продал же его впоследствии за сто двадцать «зеленых» тому профессору-чудику. Вот так и делал свой маленький гешефт.

«Уники» и «антики» ему что-то не встречались, а попадались все чаще советские полтинники 20-х годов, те самые, со звездой или с молотобойцем. Они содержали 9 грамм серебра 900 пробы и стоили всего пару «баксов». Правда и скупал он их двое дешевле. Еще часто предлагали серебряные рубли Николая II, а уж о медных царских монетах и говорить не стоило – валом валили.