Фантомные боли железных грифонов

— Не твоё дело! — Она вновь рванулась, но он не выпустил. — Ты хотел меня? Ты добился! Наслаждайся!

— Сага…

— Заткнись! И пользуйся, пока я здесь.

— Сага…

Он так и не понял, случайно это вышло или намеренно, но Сага, продолжая сопротивляться, боднула его, разбив ему нос. Кровь закапала на простыни, несколько капель упали на лицо Саге, тут же смешавшись с её слезами. Хидден чертыхнулся, но её запястий не выпустил. Сага словно озверела, пытаясь вырваться, и удерживать её становилось всё сложнее.

— Сага, давай поговорим! В чём дело? Сага! Сага!!!

Он встряхнул её, пытаясь привести в чувство, и она подбила его под колени, ловким борцовским приёмом перекатилась вместе с ним. Оказавшись сверху, схватила Хиддена одной рукой за горло прямо под челюстью. Пальцы у неё оказались стальные — даром что тонкие.

— Я не разговаривать сюда пришла.

— Сага!!! — рявкнул он, вцепившись в её напряжённое запястье. — Это уж слишком!

Пальцы сдавили горло сильнее. Не настолько, конечно, чтобы задушить, но приятного всё равно мало. Свободной рукой она рванула ремень его джинсов. Хидден попытался сбросить её с себя, но она удержалась, а потом хлестнула его по лицу. И тогда он врезал ей в челюсть. Сага рухнула с кровати, Хидден вскочил на ноги и, схватив её за шиворот, запихнул в душевую кабину. Ливанула тёплая, почти горячая вода.

— Холодную! — крикнул Хидден, и дыхание перехватило от обрушившегося сверху жидкого холода.

— Ч-ч-чёрт! — зашипела Сага и добавила конструкцию, в которой Хидден не знал ни единого слова.

Её трясло. Ледяные струи смывали кровь с их лиц, барабанили по косухе Саги, отрезвляли…

— Прости, — тихо прошептала она, не поднимая глаз.

— Всё нормально, — устало отозвался Хидден.

Сага прижалась к нему, уткнулась лбом в его ключицы. Потом коснулась губами его груди, начала подниматься поцелуями к шее. Но всё равно что-то в этих поцелуях, пусть уже и совсем не таких агрессивных, как прежде, было не так… Хидден отстранился, серьёзно на неё посмотрел.

— Я не собираюсь быть для тебя орудием самоистязания, Сага, — спокойно, но твёрдо сказал он.

В глазах Саги мелькнула воинственность:

— Тогда зачем все эти твои шуточки, если ты меня не хочешь?

— Хочу. Но… не так.

— Какая тебе разница? Тело-то одно.

— Сага, если ты решила ненавидеть себя — тут я бессилен. Но я не сделаю того, за что ты возненавидишь меня. И как бы ты сейчас меня ни била — хоть словами, хоть кулаками — мне пофиг. Потому что всё, что здесь сейчас происходит — это не настоящая ты, а залитое алкоголем отчаяние и попытка ментального суицида. Я в этом участвовать не буду. — Он решительно вышел из душевой.

— Да какое тебе до меня дело?! — запальчиво бросила она ему в спину. — Сам же говорил, что больше одного раза с девчонками не встречаешься, так почему сейчас тебя волнуют последствия? Почему просто не воспользуешься моментом, это же в твоём духе — переспать и разбежаться, нет?

— Да потому что я лю… — выкрикнул он, резко развернувшись, но осёкся. Выдохнул, и закончил уже гораздо тише: — Потому что я не хочу потерять тебя, сумасшедшая!

Сага остолбенела. Её лицо застыло, побелело ещё сильней, лишь в чёрных омутах глаз теперь плескалась не отчаянная злость, а страх.

— Считай, что я этого не слышала, — прошептала она и, выбравшись из душевой, быстрым шагом вышла из квартиры Хиддена, оставив за собой след из стекавших с её одежды ручейков.

Глава 25

На следующий день Сага пришла на работу только в обед и по пути к своему кабинету столкнулась с Корнетом. Она кивнула ему, не сбавляя шага, и не остановилась, когда Корнет окликнул её. Тогда он догнал её, перехватив за руку.

— Сага, я хотел… — начал Корнет, как вдруг сокрушение на его лице сменилось злым негодованием. — Кто это сделал? — процедил он сквозь зубы, сдерживая вскипевшую ярость.

Догадавшись, что речь о налившемся на челюсти синяке, Сага обречённо вздохнула.

— Это он

сделал, да? — Корнет совсем перешёл на шёпот, а его зелёные глаза потемнели до черноты. — Скажите! — Его пальцы крепче стиснули руку Саги повыше локтя.

— Ты требуешь от меня объяснений? — раздражённо дёрнула бровью Сага. — Да кто дал тебе право лезть в мои дела, Корнет?

— Я сам его взял, — с тихой злобой ответил Корнет. — И если мерзавец поднял на вас руку — это уже не ваше дело, а моё.

— Ах вот как? — Сага хотела съязвить, но сдержалась. — Я благодарна за… заботу, но я взрослая женщина, я старше тебя на десять лет, наши с тобой отношения не выходят за рамки приятельских, поэтому мои личные дела никак не могут быть твоими, а твоё назойливое донкихотство меня утомляет. Отпусти мою руку.

— Откуда. Синяк? — с настойчивой требовательностью, едва не по слогам, спросил Корнет.

— Ты меня не слышал? — возмутилась Сага, выдёргивая свой локоть из его пальцев.

— Значит, я прав: он вас ударил, — сделал вывод Корнет. — Я с этим разберусь.

— Он, — мстительно прищурилась Сага. — Во время слишком страстной прелюдии. Пойдёшь учить его заниматься любовью?

Корнет побагровел.

— Ещё раз прошу: оставь меня в покое, Корнет.