Фаранг

— А папеньку твоего как зовут? Небось, слепил тебя из особой глины? Замесил ее пополам с конским пометом, взбил миксером, потом базилика для вкуса — и в печь. А обжигали тебя на медленном огне, да, видимо, забыли — потому потрескался и мозги вытекли. Слышь, чудо? У русских есть свой голем — называется «Kolobok». Фильм ужасов, короче, страшная история. Молчишь, скифская баба? А зря! Я тебя на одну ладонь посажу, другой, прихлопну и скажу, что так и было. Ты, govnyck на палочке!

Через десять минут я приблизился к границе безопасной зоны. Тропа тянулась дальше, а вот невидимый барьер заканчивался аккуратным выступом. Я ощутил это инстинктами Джорека. Если прикрыть глаза, можно увидеть, что нить силы заключает вэллин, алтарный камень и тропу в изогнутую капсулу длиной несколько километров. Но я подошел к краю. Дальше — либо снова возвращаться к вэллину, либо — сходить с тропы.

Твою!..

Хочу или нет, а в схватку придется вступать.

Я остановился и поискал взглядом. На стороне голема сквозь просветы в подлеске мои новые глаза заметили достаточно широкую поляну.

Круг для битвы.

Я забросил в кусты вещевой мешок и скатку, шляпу и перевязь с ножнами отправил туда же. Это чтобы случайные прохожие не притырили барахлишко, пока я буду раздавать люлей куску глины.

Меч лежал в руке, как влитой. Ну что, глиняный болван, я готов.

Голем молча смотрел на меня из кустов.

— Только не говори, что меня любишь, — сказал я. И опрометью кинулся мимо него на полянку. Выскочил, промчался до середины, едва не запнувшись о крупный булыжник, круто развернулся, встав спиной к солнцу, и занес меч для удара. Голем мчался на меня, загребая ручищами. Глиняная горилла, оживленная проклятой магией… Голова крепилась к тулову короткой шеей, и я ударил по ней, наискось, сделав могучий замах.

— Ичих-х-ха-а-а!

Меч врезался… в камень. И сломался почти у самой рукояти, отсушив мне вибрацией руку. Голем даже не ощутил удара. Он сшиб меня с ног, прижал ледяным плечом и занес кулак. Пальцев на нем было всего три. Я отпихнулся коленями, а затем носками сапог — с превеликим трудом, ибо весил голем килограммов триста. Он не упал, просто отступил на два шага. Я вскочил… и тут же отлетел от могучего удара в грудь. Рухнул в траву, перекатился, рядом топнула тяжеленная нога. Проклятие, голем намерен размозжить мне голову, а я… Что я могу сделать против куска ожившей и до кирпичной твердости прокаленной глины, которую не берет меч?

Это ваше «на один укус», мэтр Флоренсий? Шуточки у вас, я скажу!

Чудовищный удар врезался мне в ребра, закрутил волчком и бросил на траву. Сил достало вскочить, но меня тут же сшибли обратно. Новый удар в ребра — и я отчетливо услышал, как хрустнули кости. Боль обожгла изнутри. Мне хватило глупости откатиться немного и встать. Голем в три шага оказался рядом — стремительный удар бросил меня на спину. Глиняная ступня, покрытая ошметками перегноя с прилипшими к нему зелеными травинками, нависла над лицом. Никакой… м-мать… изящности! Тупая жестокая сила. Но зато — действенная!

Ножища бахнула рядом с моей головой, придавив идиотский хвост волос. Пойман! Голем нагнулся — без малейшего скрипа, черная магия придала обожженной глине непонятную гибкость. Вместо лица — слепой комок глины, который надвое рассекла пасть с рядами стальных заостренных клыков.

На один укус? Ну, теперь ясно, кто кому — на один укус.

Я упер руки в грудь голема, пытаясь отстранить чудовищную пасть.

Челюсти лязгнули. Пасть открылась и закрылась, а потом начала щелкать с безумной скоростью.

Голем не бил кулаками — очевидно, включилась программа «загрызть Джорека», он просто старался пересилить мои руки и кренился ко мне, прямо к лицу.

Обглодает же, парой укусов снимет с меня кожу вместе с мясом, а потом с хрустом вопьется в кости.

Крэнк! Твою!..

Боль залила мои внутренности океаном вулканической лавы.

Я дернулся, попытался извернуться. Увидел перед лицом врытый в землю замшелый рыжевато-красный булыжник. Оружие, блин, пролетариата! Единственное мое оружие! Я еще дернулся, выдирая из-под ступни голема свои волосы, немного изменил положение тела, так, чтобы иметь возможность дотянуться до камня. Упер в грудь голема колени, высвободил левую руку, впился в спасительный камень и вывернул из земли. Весил он килограммов пять, но мне этот вес казался детским.

Я размахнулся и тюкнул голема в голову изо всех сил. Оружие пролетариата сработало — голем завалился на бок. Я вскочил, в глазах было красно от боли. Ни рычать по-джорекски, ни орать не было сил. Голем поднялся стремительно: ну да, ему-то что этот удар — просто сбил с ног.

Я попытался зарычать, но услышал только хрипы — ребра пробили легкие, черт, немного мне осталось до потери сознания, но эту тварь я успею прикончить раньше!

Голем ринулся на меня. Включилась программа «забить Джорека кулаками».

Средневековый терминатор, дьявол его забери! Однако надо признать — терминатор весьма действенный. Есть программа — убить, и он выполняет ее, как умеет, а умеет, прямо скажем, неплохо. Крепко же насолил Алой Пасти Джорек.