Фашизм: реинкарнация. От генералов Гитлера до современных неонацистов и правых экстремистов

Немецкие политические противники Аденауэра находились на прицеле ещё одной организации — Союза немецкой молодёжи (Bund Deutscher Jugend, BDJ). Это подготовленное ЦРУ элитное военизированное формирование состояло в основном из бывших членов гитлерюгенда, вермахта и SS. Среди членов этой ультранационалистической молодёжной группы были и будущие заметные западногерманские фигуры откровенно неонацистского толка, такие как Фридхельм Буссе (Friedhelm Busse), возглавлявший ряд ультраправых организаций в годы «холодной войны» и позже. В начале 1950‑х Буссе и его друзья по Союзу немецкой молодёжи рассчитывали в случае советского вторжения остаться в тылу оккупантов, чтобы проводить там акты саботажа и организовывать движение сопротивления — так, как это планировал делать «Вервольф» Скорцени. Однако, вместо того чтобы сосредоточиться на иностранных врагах, руководители организации Буссе составили другой ликвидационный список, в который входили, в частности, Вилли Брандт и ряд других видных социал–демократов из основной оппозиционной партии Западной Германии. Их следовало уничтожить в случае возникновения весьма туманно определявшейся «чрезвычайной ситуации в сфере национальной безопасности»[141]

.

В октябре 1952 года покров над Союзом немецкой молодёжи был сорван. В западногерманскую прессу просочились сведения о том, что США поддерживает неонацистский «эскадрон смерти». Оказавшиеся в неловком положении сотрудники Госдепартамента, пытавшиеся скрыть истинный объём участия американцев в деятельности молодёжной группы, в частных беседах признавали, что скандал привёл «к серьёзному ущербу престижа США». После непродолжительной бури в прессе немецкие части, предназначавшиеся для действий в тылу оккупантов, были реорганизованы с помощью «Организации Гелена». «Организация», действуя по поручению ЦРУ, создала на территории Западной Германии несколько «находящихся в спячке» сетей по образу и подобию «Вервольфа»[142]

. Антиконституционные действия подобного толка были в порядке вещей при Аденауэре, наградившем Гелена в 1955 году постом руководителя BND — первой официально независимой Федеральной разведывательной службы (Bundesnachrichtendienst)[143]

.

К этому времени многие бывшие гитлеровцы нашли уютное прибежище в ХДС — Христианско–демократическом союзе (Christlich Demokratische Union Deutschlands, CDU). Консервативная партия Аденауэра служила удобным фасадом для тех, кто хотел вернуть себе руководящее положение, которое они занимали в Третьем рейхе. Верховный комиссар Макклой знал о том, что нацисты и антисемиты буквально заполонили гражданскую службу, включая образовательную и юридическую системы. Однако их присутствие в правительстве было терпимо до тех пор, пока они официально отказывались от своих нацистских взглядов и присягали на верность западным союзникам.

Роль троянского коня, которую партия ХДС сыграла для множества бывших нацистов, заставила поставить под вопрос заявления Аденауэра и его американских покровителей о том, что Боннская республика действительно началась с чистого листа. Она также гарантировала, что скрепами западногерманской политики станут большие «дозы» отрицания прошлого. «Страна была охвачена неким подобием общенациональной амнезии», — заметил историк Генри Эшби Тернер в своей истории послевоенной Германии. Не было предпринято никаких попыток «выветрить» или поставить под сомнение глубоко укоренившиеся националистические комплексы. Вместо этого полномасштабная реставрация нацизма во времена Аденауэра ввела в оборот двойные моральные стандарты, ставшие с тех пор неотъемлемой частью общественной жизни Германии. Политика американского правительства, включавшая в себя масштабную тайную вербовку фашистов в шпионских целях, вне всякого сомнения, способствовала развитию общенациональной амнезии относительно зверств нацистов и тех преступников, которые их осуществляли[144].

Возможно, излишне оптимистично было бы предполагать, что демократическая система, насаждаемая сверху, сможет успешно укорениться в обществе — в особенности, если демократия ассоциируется с поражением в войне, национальным унижением и оккупационными войсками на немецкой земле. В то время как бюрократы Глобке могли на время спрятать свою свастику и кнуты, на практике многие из них вовсе не являлись приверженцами нового политического порядка. Один из основателей Христианско- демократического союза Аденауэра — Фридрих фон дер Хайдте — откровенно заявил: «Сегодня в Германии модно быть демократом. Кстати, каждый немец — хороший демократ. Если вы хотите быть в обществе — у вас просто нет другого выбора. Но в душе своей немцы не приветствуют демократию. Они принимают её, как принимают модную одежду, однако в глубине души они возмущаются свалившимся на них бедствием»[145].