Фатум

Парк щедро делился богатством закромов: исцеляющим терпким запахом ели, шуршащей листвой, пологими ситцевыми полянами, разноцветьем душистых трав, ласкал слух журчаньем речушки сбегавшей по камням. Короткое лето люди загорали на зелёных коврах, нежились в мягких лучах долгой осени, наслаждались истинной природной тишью, умиротворяли уставший от будней дух. Листья трепетали на ветру, птицы, отыскивая острым взглядом добычу, шныряли по веткам, река задорно неслась по руслу, а кошки, прижившиеся в парке, обнюхивали окрестность, метили завоёванную в боях территорию, отсыпались в укромных местах перед ночной охотой. Разморившись на солнце, горожане прятались в тени могучих дубов на удобных лавочках. Детишки визжали, носились сломя голову за мячом. Старые липы с морщинистыми замшелыми стволами скрипели, устало качаясь на ветру. Немолодые с пожелтевшей проседью берёзки хороводили у стройных сосен. Живой парк, приютивший горожан, алчно надзирал за каждым мигом сменяющихся картин, величаво торжествовал над жизнью, ведь он, на века хоронил в своих потаённых углах добытые им секреты.

Мужчина, удобно распластал поверх скамейки длинные не по росту руки, запрокинул голову к небу, открыв тело Вселенной. Синее небо, насупившись, надзирало за ловцом снов. Молчаливая бездна окутала гнетущей тишиной отрешённого от доброго мира человека. Алгоритм удара пальцев о деревянную лавку угасал, ритм мелодии не прослеживался, для странного дядьки музыка не существовала, внутри создания молчала выжженная пустыня и многие человеческие качества. Сознание, опутанное тенетой, уравновесило его психоэмоциональное состояние, успокоило внутреннюю вибрацию и подготовило ко сну. Он, прикрыв веки, тихо насвистывал, невольно привлекая внимание затаившейся в кустах бездомной кошки. Тишина, звеня колокольным набатом, заковала тщедушное тело в железные цепи, окружила стеной безразличия, мир растворился и умер. Летаргический сон свалил апперкотом, тело обмякло, а запрокинутая голова скатилась на плечо. Сон оказался глубоким, слабое дыхание перемежалось удушливым сопеньем и всхрапом, сердце мерно стучало, с каждой минутой замедляя биение. Словно в коме, для него мир провалился в бездонную темноту, где не было места для жизни. Чёрные провалы в памяти мешали видеть яркие сны, слышать звуки, а до щебета птиц ему не было дела. Седовласая голова не знала, что сновидения в принципе существуют и бывают живописными и волшебными, черно-белыми и сладкими, дурными и беспокойными, мучительными и бессмысленными, хрупкими и изнурительными. Неулыбчивая практически от рождения личность не видела снов. Его мозг был устроен иначе.

Старая чёрная кошка с облезлым боком, не сводила застывший зелёный взгляд на белой морде со спящего человека, взвешивая решение – подойти ближе или нет. Запрокинув голову, мужчина, открыв рот, беспробудно храпел. Кошка неспешно перешла узкую аллею, прошлась в опасной близости от почивавшего мужчины, отёрлась о ноги, оставив на светлых брюках тёмную шерсть. Нога дёрнулась и судорогой отмстила решительной кошке. Замызганная от бременской жизни она, отошла на безопасное расстояние, гипнотизируя выбранную для попрошайничества жертву.

От неожиданного прикосновения по телу мужчины пробежал внутренний холод, который долго не унимался. Неодолимый сон ушёл вслед за дрожью и, окончательно пробудил безликие глаза, в которых отразилась бездонная бирюзовая высь.

Каждый раз, засыпая, его тело бессознательно отключалось, мозг умирал, погружаясь в сумеречную зону, а пробуждаясь, болван удивлялся, что все ещё жив. Это обстоятельство всегда радовало его непутёвую голову и вселяло надежду на возможность отмстить врагу. Зевнув, бледнолицый лентяй потянулся, встрепенулся как птица от дождя и посмотрел вниз. Храбрая кошка топталась в паре метров, но её любопытство взяло верх над осторожностью и, раненная в бою с котом, подошла снова к ногам, коснулась брюк и замяукала, выпрашивая еду.

Этих мелких хищников люди одомашнили девять с половиной тысяч лет назад на Ближнем Востоке. Время было не властно над кошачьими инстинктами. Спустя годы они к счастью остались такие же свободолюбивые и своенравные. Приспосабливаясь к жизни в больших городах, бесстрашные животные шли на контакт с людьми, но при любой агрессии умело пускали в ход острые когти. Кошки, добрые по природе, разрешали не каждому человеку погладить себя, но всегда отзывались на ласку урчаньем.