Фаворит и узник

Когда Сталин умер, о Жукове вспомнил Хрущев, использовав его авторитет для своих нечистых дел — ареста и расправы над Берией и его сослуживцами. За сомнительную услугу он поставил Жукова руководить Министерством обороны СССР. А потом и новый хозяин Кремля стал подозревать маршала в подготовке к захвату власти. В октябре 1957 года первый секретарь ЦК КПСС Никита Хрущев отправил всесильного министра обороны Георгия Константиновича Жукова в отставку. Хотя полководец мог нанести упреждающий удар своим более высоким авторитетом, чем он был у Хрущева и его близкого окружения… Видать, в политике он был слаб, хотя некоторые генералы и маршалы говорили ему примерно в период хрущевского «насморка» так: «Чего смотришь? Бери власть в свои руки, бери! Народ устал от свары наверху партийных болтунов!» Пока это не подтвержденные данные, но слухи такие ходили в то время. Дошли они и до сегодняшнего дня. Думается, все это наветы. У Жукова, во-первых, не было своей партии, а во-вторых, он был под контролем МГБ при Сталине и КГБ при Хрущеве. «Не сложилось что-то в судьбе советского Наполеона…» — скажет один из экспертов по этой проблематике, хотя мысли, что он может встать во главе Советской России, все-таки были. Не случайно на пленуме 28 октября 1957 года Серый кардинал — Михаил Андреевич Суслов довольно смело заявил: «…Товарищ Жуков игнорирует Центральный Комитет. Недавно Президиум ЦК узнал, что товарищ Жуков без ведома ЦК принял решение организовать школу диверсантов в две с лишним тысячи слушателей…

Товарищ Жуков даже не счел нужным информировать ЦК об этой школе. О ее организации должны были знать только три человека: Жуков, Штеменко и генерал Мамсуров, который был назначен начальником этой школы. Но генерал Мамсуров как коммунист счел своим долгом информировать ЦК об этом незаконном действии министра».

А если бы от Мамсурова не прошла эта информация, история России могла бы пойти по другому пути. Но, увы, история не знает сослагательного наклонения. А генерал-лейтенанта Хаджи-Умара Джиоровича Мамсурова назначили первым заместителем начальника ГРУ Генштаба ВС СССР и присвоили ему звание генерала-полковника.

Будучи грузином, Сталин всегда занимал чисто интернациональные позиции и остро конфликтовал с «бундовцами» — лево-социалистической партией, выступавшей за национально-культурную автономию для восточно-европейского еврейства с лозунгом: «Там, где мы живем, там наша страна». Вот весь вопрос и ответ. Бунд — еврейская социалистическая партия — в 1924 году строевым шагом во время болезни В.И. Ленина вошла в ВКП(б).

Не являясь сторонником патологического антисемитизма, Сталин не смог обратить внимание на непропорциональность представительства в органах государственного управления в центре и на местах лиц еврейской национальности. В послереволюционные, а затем в 30-е годы эта составляющая доходила до 80 %. Вождь считал, что во многом такие массовые выдвижения определялись не деловыми качествами, а лишь национальной солидарностью. В одной из бесед с В.С. Абакумовым в 1947 году по поводу создания еврейского государства на землях Палестины, Сталин с сарказмом заметил: «Мы всячески поддержим усилия Всемирной сионистской лиги, направленные на создание в этом регионе суверенного еврейского государства, исторически обреченного на бесконечную борьбу за выживание… Ну хотят — пусть едут, все едут…»

А вот возобновленная Сталиным в последние годы «борьба с сионизмом» дорого обошлась многим руководителям госбезопасности: министру Абакумову-жизни, а его седьмому заместителю Е.П. Питовранову чуть не стоила тоже этой самой жизни.

Все завертелось после трагической гибели под Минском народного артиста СССР, председателя Еврейского антифашистского комитета (ЕАК) Соломона Михоэлса (Вовси). Это была наспех спланированная по указанию Сталина тайная акция через автокатастрофу, и «карт-бланш» на персональный состав ее давался Абакумову. Он отправил в Белоруссию своего заместителя Огольцова и сотрудника Шубникова. На месте операцию спланировал министр госбезопасности БССР Л.Ф. Цанава. Конечно же, в Центре все подробности о ней знал только куратор органов Маленков, который по существу являлся тихо работающим мощным мотором в партийном ареопаге.