Фавориты у российского престола

Переговоры в Фокшанах были сорваны якобы из-за упорства турецкого уполномоченного Османа-ефенди, но, по отзыву Румянцева, из-за внезапного, ни с кем не согласованного отъезда Орлова. Получив сведения о том, что у Екатерины появился новый фаворит, Орлов, не дожидаясь окончания переговоров, самовольно вернулся в Петербург, но оказался в немилости у Екатерины: она удалила его от двора. В сохранившемся собственноручном проекте Екатерины о награждении Орлова при отставке видна её забота о материальном положении не только бывшего фаворита, но и его родственников. В октябре 1772 года ему был пожалован княжеский титул Смягчая расставание с тем, за кем стояли гвардейские полки, кто возвёл её на трон своей персоной и в течение почти 11 лет оберегал её от врагов и помогал ей царствовать, Екатерина писала в рескрипте: «Я никогда не позабуду, сколько я всему роду вашему обязана, и качеств тех, коими вы украшены, и колико оные отечеству полезны быть могут..»

Около пяти лет князь Григорий Орлов проживал в Ревеле (Таллине). В 1777 году он женился на одной из красивейших женщин того времени — Е. Н. Зиновьевой. Ни одну женщину Орлов не любил так, как он любил свою жену. (Надо заметить, что Екатерине II он изменял, и неоднократно, но законы фаворитизма не позволяли ей даже упрекать его в этом.) Почти три года длилось счастье Орлова с молодой красавицей-женой. В 1780 году они предприняли путешествие в Западную Европу. Во время этого вояжа неожиданно безвременно скончалась княгиня Е. Н. Орлова Для Орлова это был такой удар, что вернулся он в Россию, можно сказать, убитый и нравственно, и физически. Говорили, что он даже повредился умом.

13 апреля 1783 года князя Григория Григорьевича Орлова не стало.

Он вошёл в историю России как организатор дворцового переворота, в результате которого Россия обрела императрицу Екатерину II, как многолетний фаворит у российского трона, в немалой степени повлиявший на ход развития Российского государства.

К чести Екатерины II надо сказать, что она никогда не отзывалась плохо об Орлове, приняла живейшее участие в нем, когда он потерял супругу, а когда Алексей Орлов сообщил ей о кончине брата, она написала ему: «Я имела в нем друга; вместе с вами оплакиваю его; чувствую в полной мере цену потери и никогда не позабуду его благодеяний». А Гримму в письме от 1 июня 1783 года написала: «Смерть князя Орлова свалила меня в постель».

Заменой Орлову в 1772 году явился новый фаворит — конногвардейский корнет Александр Семёнович Васильчиков (1746–1803). В донесении в Берлин прусского посла Сольмса говорилось: «Конногвардейский корнет Васильчиков, случайно отправленный с небольшим отрядом в Царское Село для несения караулов, привлек внимание своей государыни совершенно неожиданно для всех, потому что в его наружности не было ничего особенного, да и сам он никогда не старался выдвинуться и в обществе очень мало известен. При переезде царского двора из Царского Села в Петергоф Ее Величество в первый раз показала ему знак своего расположения, подарив золотую табакерку за исправное содержание караулов. Этому случаю не придали никакого значения, однако частые посещения Васильчиковым Петергофа, заботливость, с которой она спешила отличить его от других, более спокойное и веселое расположение ее духа со времени удаления Орлова, неудовольствие родных и друзей последнего, наконец, множество других мелких обстоятельств открыли глаза царедворцам. Хотя до сих пор все держится в тайне, никто из приближенных не сомневается, что Васильчиков находится уже в полной милости у императрицы; в этом убедились особенно с того дня (1 августа 1772 года), когда он был пожалован камер-юнкером».

Александр Семёнович Васильчиков был на 17 лет моложе императрицы, а потому её женский взгляд на красоту молодого статного конногвардейского корнета радикально отличался от взгляда прусского посла Сольмса. Кроме того, отставка Орлова, с которым она прожила почти 11 лет, не могла не волновать её, и порывая, она, как всякая женщина, хотела уколоть своего бывшего любимца тем, что его наследник моложе его на 12 лет. Надо сказать, что, начиная с Васильчикова, все последующие фавориты Екатерины II были моложе её не менее чем на 10, а то и на 20 лет.